День шестой.
Нашла в чемодане пирожок с изюмом. Живучий оказался. Слопала, и поняла, что устала от снежного полярного дня. На заставе надо расставлять стенды с информацией. Пока все пять нашла в коридорах, поняла, что ЗФИ – еще одно место, где меня накрывает географический кретинизм. Собаки теперь сопровождают от старой заставы до новой. Народ ругается – совсем осмелела, нельзя одной ходить! Обратно соглашаюсь на человека с ружьем.
А чемодан-то мой оценили: места занимает мало, легкий и жесткий. Удобнее любого рюкзака.
День седьмой.
Высокие гости прибывают вечером, дальше летят ночью. Хотя на самом деле без разницы – солнце заходить не будет до октября.
Я вместе с остальными отправляюсь изучать медвежьи берлоги. Правда, не слишком везет. Погода плохая, пасмурно, видимость так себе, ветер. Предположительно берлога оказывается, скорее всего, местом, где дышал тюлень. Может, неосторожного потом съели. Лед толщиной 75 сантиметров и синий-синий. Аккумулятор у фотоаппарата опять дохнет, как и камера у оператора с канала Russia today. Телевизионщикам (как я их понимаю), нужна картинка, а у них для фильма только белое безмолвие и вертолеты во всех видах.
Если двигаться или даже просто стоять, то обмундирование действует на ура. НЕ мерзну вообще. А вот больше часа езды на снегоходе указывают, что сапоги мне, все-таки сильно велики. И 3 носка не спасаю. На лесенку у заставы вскарабкиваюсь по принципу тюленя. Как-то добираюсь до кухни.
Пока греется чайник, съедаю горсть орехов, закусываю тремя кусками сала. Организм давится от неожиданности, потом соображает, что это для его же пользы. Пью чай, «отходят» руки, начинаю чувствовать ноги, даже как-то чересчур. А еще надо идти на заставу, собирать оборудование. Спрашиваю, как быть в дальнейшем, коль так уж ноги у меня мерзнут. Меня учат: есть стельки-согревашки. Засунешь в сапог, и теоретически на 8 часов нет проблем.
Начальник заставы командует: Ирина, вы летите первым самолетом, в 9 утра… Если будет погода. Да, уже? Ок…
