Аспирант Технологического университета в чешском городе Брно Алексей Герасимов уехал из родного Ижевска шесть лет назад. Интерес к изучению удмуртского языка у него возник еще в школе, но молодой человек мечтал переехать в Восточную Европу и отдал предпочтение чешскому языку. Живя в Чехии, он вновь открыл для себя Удмуртию. Герасимов записался на курсы, начал читать книги и понял, что научной литературы на удмуртском почти нет. Тогда он запустил проект «Лыдӟеме потэ!» («Хочу читать!») и объявил о выделении гранта в 300 тыс. руб. на написание образовательной книги на удмуртском. О том, зачем нужна книга на национальном языке и какой она должна быть, — в интервью «7х7».
— Что вас связывает с Удмуртией?
— Я родом из Удмуртии. Моя бабушка говорила по-удмуртски, мама только понимает, а меня огораживали от удмуртского языка, считая, что из-за него у меня будут проблемы с русским или английским. Еще учась в школе, я брал в библиотеке удмуртские словари-буквари, на меня все мое окружение смотрело удивленными глазами. В Ижевском государственном техническом университете я начал посещать курсы удмуртского, но потом стал изучать чешский язык.
— Как появился интерес к чешскому языку и как вы оказались в Чехии?
— Моя мечта была переехать в Восточную Европу. В ИжГТУ были курсы чешского языка, и продолжить обучение в Технологическом университете Брно было проще, чем в любом другом университете. Я окончил здесь магистратуру. Сейчас я, говоря по-русски, аспирант на кафедре строительной механики. Занимаюсь разработкой вероятностных методов оценки надежности строительных конструкций.
— Планируете ли вы вернуться в Россию?
— В Чехии я живу и учусь почти шесть лет, пять из которых уже не был в России. После первого года жизни в Чехии, вернувшись в Россию, я почувствовал несвободу даже в воздухе. Мне не понравилось. Сейчас с «ковид-истерией» и прочим, что происходит в Чехии, будущее мне видится гораздо менее радужным, чем раньше. Но между «дурдомом» и «концлагерем» я по-прежнему выбираю местный дурдом.
Вернуть в Россию меня могут только обстоятельства непреодолимой силы.
— Почему вы вновь заинтересовались удмуртской культурой?
— Удивительно, но я заново открыл для себя Удмуртию, когда оттуда уехал. Посмотрел со стороны и увидел совершенно другую республику. Увидел, что существует удмуртская общественная жизнь, через интернет заочно познакомился со множеством людей, о которых раньше никогда и не слышал. Оказалось, что русская культура для меня ничего не значит, меня никак не притягивает и чужда мне, в то время как удмуртская мне греет душу и приносит радость. Именно благодаря этой дурацкой бацилле [пандемии коронавируса] курсы удмуртского начали проводить онлайн, так что в последние два года у меня огромный прогресс в изучении.
Алексей Герасимов. Фото из личного архива
— Как появилась идея издать книгу на удмуртском языке?
— На удмуртском языке очень мало образовательной литературы, и я вижу в этом сознательную политику государства. Но я страдаю от того, что не могу закрепить удмуртский так же, как другие языки. В этом заключается мой главный интерес — поддержать чужой умственный труд, а самому заодно подтянуть удмуртский на уровень беглого чтения. Никаких других выгод в учебе или карьере у меня нет.
Я мечтаю писать книги на удмуртском — о строительной механике, о теории вероятности, о structural reliability [структурной надежности — применении теорий инженерной надежности к зданиям]. Но пока это все на горизонте не ближе пяти лет. На данный момент мой личный рекорд — полстраницы на удмуртском, целиком исчерканные преподавателем.
У меня двойная мотивация. С одной стороны, я как некоторый представитель академической сферы ценю умственный труд больше, чем любой другой. С другой — для меня как интроверта единственным способом изучения языков является чтение книг. Когда изучаешь что-то незнакомое на новом языке и после этого появляется какая-то область знания, в которой ты лучше всего ориентируешься, конкретно в этой области думаешь в терминах нового языка. Именно так я научился чешскому и английскому. На чешском я уже прочитал книг больше, чем на русском за всю жизнь.
— О чем может быть эта книга?
— Я предпочел бы техническую книгу с формулами и схемами по как можно более «хардкорной науке». Но я понимаю, что книга, например, с самого передового края квантовой механики была бы контрпродуктивна (я тоже хочу из книги что-нибудь узнать). Книгой может стать любой из разделов университетской математики с парой глав, она может быть о разработке и проектировании холодильных установок, программировании на языке Rust или, например, представлять собой курс Photoshop для начинающих. Она может быть посвящена теории государства и права или тому, как стать лидером, но только если совсем нет ничего другого.
На удмуртском языке есть, например, переводы «Удмуртской народной вышивки» и «Удмуртской народной одежды». Казалось бы, это не очень-то и близко к математике и механике, но там прекрасный детальный разбор элементов одежды, узоров, того, что, кто, где, как и в каком возрасте носил, — такого плана книги я бы тоже с удовольствием поддержал. С оговоркой, что тема удмуртской народной одежды и вышивки уже занята. Должно быть что-то другое.
— Почему решили профинансировать написание книги на 300 тысяч рублей?
— Потому что 100 тысяч крон на удмуртскую книжку мне не жалко. Это совсем немного — всего лишь три средних месячных зарплаты в Чехии. На эти деньги здесь, в Чехии, никто писать книгу не возьмется. Я понимаю, что отношение к сумме 300 тысяч рублей зависит от того, где живешь. Вспоминаю реалии в Удмуртии и говорю себе, что 300 тысяч было немаленькой суммой. Я бы мог это рассматривать как подработку. Понятно, что для Москвы это немного, ну а в Германии эта сумма не покрыла бы даже затраты на кофе. Возможно, что некоторое волонтерство должны проявлять и авторы, но в рамках моей инициативы мне бы хотелось, чтобы автор был вознагражден за труд.
— Кто-нибудь уже подал заявку на участие в конкурсе?
— Заявки пока не поступали. Думаю, что они, как это обычно бывает, появятся ближе к дедлайну. Надеюсь, что целевая аудитория обо мне узнала. Я вижу лайки от тех, кого мне хотелось сагитировать, вижу репосты в удмуртских группах. Но пока — тишина. Моя задача — попасть в вилку десятка заявок.
— Верите ли вы, что проект будет успешным?
— Надеюсь. Для меня лично критерием успешности является появление законченной хорошей книги на удмуртском. Мне бы хотелось создать определенный прецедент.
По правилам конкурса содержание написанной книги на удмуртском языке должно быть целиком оригинальным и иметь цельный характер. При этом книга должна быть написана не в жанре художественной литературы, а может быть научно-популярной, учебным пособием, изданием о работе или хобби. На конкурс принимаются заявки только на удмуртском языке. Герасимов сам выберет одного-двух победителей, которые могут получить финансирование до 300 тыс. руб. Заявки принимаются до 15 июня. Написанные книги аспирант выложит в открытый доступ в интернете. Подробнее об условиях конкурса — по ссылке.
