Мне сделали замечание, что я увернулся от вопроса «Почему ты уехал?» и перефразировал его в «На каких основаниях я тут нахожусь?». Объясняю, почему же я покинул Россию.
После начала войны я пытался помочь: волонтерил с беженцами, пытался найти остатки разума в умах ультрапатриотов, просто работал и делал таким образом вклад в будущее страны. К тому моменту у меня уже был административный штраф за художественную акцию «Монстрация», а также административный арест на семь суток за то, что я разместил телефон службы юридической помощи в курском чате несанкционированного митинга (сам я был на этом митинге как внештатный корреспондент и писал материал). Согласно действующей практике российских репрессий, третий проступок квалифицируется как уголовное дело.
Где-то за год до войны НКО, которой я раньше руководил, получила мини-грант (около 40 тыс. рублей) на реализацию проекта по целям устойчивого развития. Ничего связанного с политикой в нем не было. Я даже не подозревал, что грантодатель является немецкой общественной организацией, которая спустя год станет для российской власти вражеской. И вот один местный депутат решает записать ролик (чем я ему костью в горле стал?), что дескать надо признать меня иноагентом на этом основании. Благо с точки зрения закона нарушения в работе НКО не было, так как мы сдали отчет об иностранных деньгах, а также предоставили доказательства, что они были потрачены только на благотворительные, а не политические цели.
Это все очень давило на меня морально. Хотя юридически оформленной угрозы политического преследования не было, но она могла возникнуть в любой момент, потому что эти дела шьют на пустом месте, а правосудия в России нет. У меня были панические атаки, мне казалось, что вот сейчас выламают дверь и устроят обыск. В общем-то, мне нечего было прятать, но я не чувствовал себя безопасно, но ощущал, что государство не соблюдает моих личных границ. Из-за войны у меня, кажется, совсем поехала крыша, потому что я просыпался ночью и мне казалось, что около дома ходят вооруженные солдаты.
Я также понимал, что я устал от вечной борьбы с мельницами, попытками добиться справедливости, что я вообще не человек, который будет вести людей на баррикады, а сторонник перемен сознания. Все отчетливее становилось ясно, что я не смогу реализовывать социальные проекты, свободные от государственной пропаганды, что я должен буду помогать войне, ведь иначе ты автоматически становишься в оппозицию. А я думаю, что это сразу бы значило, что тебя лишают свободы. Что, собственно, и происходит. Сидеть в российской тюрьме ради всего этого мне не хотелось, так как я не барашка, пришедшая на собственную казнь, а пока ты жив и свободен, еще можно что-то сказать и изменить.
Таким образом, в России:
— отсутствовали гарантии моей личной безопасности и свободы;
— невозможно было выражать свое мнение и озвучивать свою позицию;
— я чувствовал, что теряю психическое здоровье;
— отсутствовали возможности реализации независимых инициатив в общественной деятельности;
— отсутствовали перспективы в карьере (ее нужно было бы перестроить на военные рельсы).
Кроме того, закрывались международные организации, компании, исчезали бренды, а вместе с ними — инфраструктура и потребительские привычки, культура самооизолировалась по теме традиционализма, а в дополнение к этому санкции ограничивали Россию от мировой экономики и культурного процесса. Этот тренд продолжится и дальше. А я хочу жить в свободном мире, путешествовать, не иметь клейма в паспорте.
Поэтому, я принял решение покинуть Россию. Именно покинуть, а не сбежать из нее. Я решил забрать свой потенциал, мой человеческий капитал, мои навыки и возможности у России. И я уехал в то общество, где это востребовано, где ценят меня и мое мнение, где я чувствую себя безопасно и счастливо.
И в этом, в общем-то, нет ничего плохого. Это как переезд в другой город. Люди вольны жить, где им нравится.
Я оставил в покое всех, кто каждодневно мне указывал на дверь: уехал из страны, покинул руководство общественной организацией, получил отметку в паспорт о том, что никакого военного долга я не имею, уволился с работы, провел заключительные мероприятия по всем проектам, написал обращения по жалобам людей и помог в бытовых вопросах, кому получилось. Но я имею личное мнение и обладаю правом озвучивать его, что я и делаю на своей странице. Указальщики на дверь могут к нему прислушаться или проигнорировать. Мне бы хотелось, чтобы Россия стала мирной, правовой и демократической страной, но это уже не мое дело, и российское общество может жить как заблагорассудится, даже в условиях тоталитаризма. Просто другим обществам и странам не надо мешать.