Представитель центра «Стратегия» Евгения Кузьминых:

4 июня в Общественной палате Коми состоялось необычное мероприятие. Члены палаты и приглашенные эксперты собрались, чтобы обсудить взаимодействие уполномоченного по правам человека в республике с общественными организациями. Инициатором этой встречи выступил гуманитарно-политологический центр «Стратегия» (г. Санкт-Петербург), который направил в Сыктывкар своего представителя Евгению Кузьминых. Однако беседа быстро ушла в другое русло.

Члены палаты и журналисты стали настойчиво спрашивать председателя КПК «Мемориал» Игоря Сажина о якобы зарубежном финансировании организации и интересоваться, когда она зарегистрируется как иностранный агент. При этом в СМИ неоднократно проходила информация о том, что недавно правозащитную комиссию проверял Минюст, который в итоге не признал ее иностранным агентом. Один из самых одиозных членов Общественной палаты Евгений Вологин и вовсе назвал «Мемориал» маргинальной организацией, после чего известный в республике историк Михаил Рогачев покинул заседание, отказавшись выслушивать оскорбления.

Во многом из-за этой ситуации собравшиеся потратили гораздо меньше времени на обсуждение главной темы встречи — как общественники взаимодействуют с уполномоченным по правам человека в Коми. А местные СМИ так толком и не написали, для чего проводилось мероприятие.

«7x7» решил восполнить пробел и узнать, зачем в Коми приезжала представитель центра «Стратегия». Корреспондент интернет-журнала встретился с Евгенией Кузьминых после заседания, чтобы спросить, каковы первые впечатления от мероприятия.

Фото Максима Полякова

— В республиканской прессе после круглого стола было куда больше информации о том, как некоторые его участники атаковали представителей «Мемориала», чем о самой сути заседания. Расскажите, зачем вы приехали в Сыктывкар?

— Я приехала в рамках проекта, которой проводит Санкт-Петербургский гуманитарно-политологический центр «Стратегия». Сам проект финансируется на грант президента страны по средствам движения «Гражданское достоинство», его председатель Элла Памфилова. Мы анализируем существующую ситуацию вокруг уполномоченных по правам человека в регионах Северо-Запада: какой характер взаимодействия носило общение уполномоченного с правозащитными организациями. До поездки сюда мы проводили так называемое кабинетное исследование: смотрели в СМИ, какие уполномоченные у вас были, что они делали. Понять полную картину не представлялось возможным. Да, мы узнали, что институт был создан в Коми одним из первых, в 2002 году. Подробной информации о деятельности первого уполномоченного Леонида Вокуева в интернете не было. А данные о Людмиле Завьяловой и Ольге Савостьяновой были посвящены больше их личностям [а не работе]. Поэтому возникла необходимость в поездке.

— Почему партнерами мероприятия выступили Общественная палата республики и Коми правозащитная комиссия «Мемориал»?

— Общественной палате — спасибо. Глава нашего центра [Александр Сунгуров] в 2000-х годах занимался обучением уполномоченных по правам человека по всей России. И тогда появился опыт взаимодействия с КПК «Мемориал». Это связи из прошлого, которые помогли организовать мероприятие. Непосредственно приглашением гостей занимались в Общественной палате Коми, и, как вы видите, дискуссия разгорелась. Можно говорить о том, что выборка людей была очень разной.

— Какое представление о работе уполномоченного по правам человека в Коми сложилось у вас по итогам встречи?

— Важно подчеркнуть, что само мероприятие носит научный характер. Наша организация не собирается делать публикации о том, как вес плохо или хорошо в Сыктывкаре. Нам важна суть, и эти слова прозвучали от Галины Кравченко [исполнительный директор ОП РК]. Она сказала, что, несмотря на отсутствие уполномоченного в регионе, все продолжало работать, так как был задан тон. Во-вторых, и это тоже сказала Кравченко, при Завьяловой был поставлен вопрос о том, чтобы доклад уполномоченного был заслушан в местном парламенте. И это не зависит от личности уполномоченного, это стало правилом. К сожалению, та пропасть [в Коми около года место уполномоченного было вакантным], которая случилась за последнее время, затормозила развитие.

— Ситуация, когда в регионе долгое время нет уполномоченного по правам человека, это хорошо или плохо?

— Плохо. Очень хорошо, что в вашем регионе развиты общественные организации и такой очень активный бэкграунд присутствует во взаимодействии. Сам институт важен, потому что это своего рода медиация между властью и обществом. Это позволяет некоторые проблемы озвучить и подчеркнуть их значимость. И то, что этого института у вас не было, не очень хорошо. Но я надеюсь, что дальше у вас все будет хорошо развиваться.

— Когда и как решился вопрос о том, что вы приедете в Коми?

— Это решение было принято на заседании нашей рабочей группы где-то в мае.

— Есть мнение, что экстренное назначение на должность и.о. уполномоченного по правам человека в Коми журналиста Надежды Быковской может быть связано с тем, что «федералы», то есть вы, обратили свое внимание на ситуацию в Коми. Запланировали свой приезд сюда, что понять, почему в Коми уже год нет омбудсмена.

— Очень любопытно, что так совпало. Я надеюсь, что мой приезд и резонанс в СМИ возымеет положительное действие.

— Где можно будет ознакомиться с теми рекомендациями, которые вы выработаете по итогам своих исследований? Что это даст самому институту уполномоченного по правам человека?

— Рекомендации сначала будут предоставлены в «Гражданское достоинство». Кроме того, «Стратегия» распространяет эти данные по своим каналам, публикует у себя. Напрямую в органы власти мы не предоставляем такие отчеты, но их можно будет получить через правозащитные организации и центр Памфиловой. Я надеюсь, что в Коми этот отчет дойдет. Потому что я действительно услышала о некоторых проблемах. Например, экологи сказали, что при предыдущих уполномоченных в Коми тема экологии не затрагивалась никогда.

— Какие мысли у вас возникли, когда беседа на заседании ушла в сторону: вместо проблем уполномоченного собравшиеся стали атаковать председателя КПК «Мемориал» Игоря Сажина?

— Это был спор, а значит, там были совершенно разные точки зрения. Плюрализм мнений. Хотя я поняла, что общественным организациям нужно сесть за стол переговоров, создавать больше дискуссионных площадок. У них такая проблема есть, но в моем контексте это не имело никакого результата, для меня это не представляло интерес.

— Вас что-то удивило в той ситуации, которая сложилась в Коми с общественными организациями?

— Таких уж откровений не было. Меня порадовало то, что на фокус-группе, которая состоялась сразу после заседания, представители Общественной палаты и общественных организаций смогли договориться по другим вопросам. Представительница палаты принесла брошюру о том, как эффективно проводить общественные слушания. Я удивилась, потому что автор этой брошюры — это представитель нашего центра. И для себя я подметила, что Коми качественно отличает активность общественных организаций.