40 дней

Хотел написать что-нибудь сам, но Владимир Кара-Мурза сказал все, что  я еще только обдумывал.

Что-то надо делать с нашей всероссийской неспособностью   верить в светлых и добрых людей, открытых, иногда ошибающихся, способных это признать, готовых услышать и научиться.

И, наоборот, с нашим противоестественным желанием верить людям,  слова которых  "как чугунные гири  верны", которые " бабачут и тычут" и куют " за указом указ".

А пока, вот что написал Кара-Мурза и я подпишусь под каждым его словом:

Я не считаю политику «грязным делом». Потому что в нее меня привел Борис Немцов. И я знаю, что политик может быть — вот таким.

Открытым и искренним. Надежным и умеющим держать слово. Не торгующим убеждениями и друзьями. Делающим, как правильно, а не как выгодно.

Он всегда рушил стереотипы. Доказал, что реформатор может быть успешным, когда вывел свой регион в лидеры, оставив после себя новые мосты и дороги, работающую экономику, газифицированные деревни и восстановленные храмы. Доказал, что демократ, к тому же «нерусский», может побеждать на выборах, даже в провинции. Что можно пройти искушение властью и остаться честным человеком (смеялся: «Двадцать лет ищут у меня „свечной заводик“, все никак не могут поверить, что его нет»). Что можно уметь одинаково хорошо находить общий язык с европейскими премьер-министрами, ярославскими пенсионерами и продавцами на сочинском рынке. Что для политика могут быть вещи поважнее рейтингов и должностей.

Он не любил пафос — переводил в шутку, «подкалывал» себя и собеседника, мгновенно сокращая дистанцию. В нем не было ни капли надменности — почти невозможное качество для человека, побывавшего на вершинах власти. Может быть, поэтому многие считали себя вправе фамильярничать, подтрунивать, «тыкать», называть «несерьезным».

И поняли только после той страшной ночи. Когда тысячи людей несли — и продолжают приносить каждый день — цветы и свечи к месту его гибели. Когда очередь пришедших попрощаться с ним — «среднестатистическим гражданином» — протянулась от Яузы до Курского вокзала.

Он говорил, что каждый мужчина должен пережить взлеты и падения. Никогда не давал взлетам вскружить себе голову и не впадал в уныние, когда его травили и забрасывали грязью.

В последние полтора года он опять был на взлете. Впервые за долгое время, и снова на Волге, выиграл выборы и стал депутатом. Успешно боролся с властными коррупционерами. Начинал готовиться к думским выборам 2016 года по округу в Ярославле (социологические замеры показали стартовый рейтинг в 25 процентов). Возглавил — как и в 1996-м, когда привозил в Москву миллион подписей против войны в Чечне — общественное движение против очередной кремлевской войны.

«Он умел только то, во что верил. А как же иначе?»

Уже сорок дней, а все так же больно. И до сих пор рука тянется к телефону — посоветоваться, поделиться новостью или идеей, узнать его мнение, услышать в трубке так хорошо знакомый заразительный смех.

И считать политику «грязным делом» я уже никогда не смогу. Потому что она — такая, какими руками ее делают. И потому что в ней бывают такие люди как Борис Немцов.