Кто с чем не согласен

Помутнение с покраснением: кто с чем не согласен

И каждый, как грезящий дух мертвеца,

качался в сверкающем дыме,

и плыли они без конца, без конца...

И путь свой свершили слепыми.

Шарль Бодлер

   Вчера с наслаждением прочитал как всегда блестящее и остроумное эссе Нателлы Болтянской «Вместе – целая страна».  Реконструируя логику власти и угадывая в ней  еще не совсем изжитый инстинкт самосохранения, она противопоставляет наиболее очевидному решению назревших проблем – закручиванию «гаечек» и посадкам неугодных – другой, до которого власть еще не додумалась, но к которому, по-видимому, скоро придет, поскольку «силовые структуры становятся плохо управляемыми, начинают решать собственные задачи за счет кого попадется, и отношение к ним в массах весьма скверное». Суть выхода из кризиса отношений «верхов и низов» элементарна, как все гениальное: «прикормить социально уязвимые слои населения и бесконечно множить эти слои. Люди, которые являются постоянными получателями социальных благ, всегда будут голосовать за тех, кто эти блага дает. Их голоса — единственное, чем они могут расплатиться с благодетелями, поскольку сами они не способны на созидательную деятельность. Это не обвинение, это констатация факта».  Умри, Денис, лучше не скажешь. Впрочем, нет, пожалуй, еще ярче высказался Евгений Евтушенко в своем «Лесгафте», имея в виду под словом «народ» люмпенизированную толпу:

И если порою народ
Ярмом недовольно потряхивает,
То вовсе не в жажде свобод.
Ему бы – корма образцовые,
Ему бы – почище хлева…
Свобода нужна образованному,
Неграмотному – жратва.

    Ну а теперь к размышлениям вокруг в очередной раз разогнанного «Марша несогласных». Во-первых, чем дальше, тем меньше, на мой взгляд, у «Стратегии-31» остается стратегического.  Мимолетная надежда на отмежевание Людмилы Михайловны и Сергея Адамовича от безотвязно-прилипчивых попутчиков, судя по всему, расточилась яко дым.

    Чем дальше, тем более вызывает недоумение (в том числе у западных наблюдателей) - что общего у респектабельных либералов и заслуженных правозащитников с маргинальным субъектом в костюме Адама, хлебающим на американском балконе из русской кастрюли холодные щи, купленные на welfare, и тут же охаивающим Америку? Какой харизмой, каким опытом он обладает, помимо маниакально-навязчивого, в каждой строчке, притязания на роль фюрера, способного объединить оппозицию?

   Всем понятно, с чем не согласны Людмила Алексеева, Сергей Ковалев и Лев Пономарев. Но возмущение Эдуарда Лимонова нарушением статьи, гарантирующей свободу собраний, - это нонсенс. Ничего, кроме отбитых почек, мне помнится, он не сулил демократам-сторонникам НАТО в случае победы Хасбулатова и Руцкого в 1993 году.

   Первостепенная задача либеральной оппозиции сегодня – спасение страны от советского, имперского и авторитарно-националистического наследия. Противодействие всем видам реваншизма. Популяризация европейских ценностей. Пропаганда экономических и духовных основ западных демократий. Борьба с «державчиной», разъевшей, по Нателле Болтянской, поля нашей страны.

   Тем больше, что с очевидностью одной из самых опасных тенденций в современной России  является двойная радикализация общественного сознания, когда, с одной стороны усиливаются настроения уравнительского плана, а с другой стороны – множатся националистические интенции. А уравнительство плюс национализм, синтезированные в одной колбе под сенью иконы державного дуче – это понятно, что такое. Все это органично связывается с антизападной истерией, с идеей закручивания разболтавшихся в «лихие девяностые» гаек.

    Оранжевая революция с демократическим потенциалом в России, судя по всему, не сможет состояться в силу ряда историко-антропологических особенностей русского суперэтноса, в  идеационном пространстве которого предикаты свободы и ответственности так и не смогли сложиться (в отличие, например, от тех же польских соседей с их Краковским трубачом). А вот красно-коричневый переворот – пожалуйста, когда кликуши и лузеры возьмут в руки вилы и пойдут грабить ни в чем не повинную Рублевку (ну или в Сыктывкарском варианте – Сосновый берег). В сгущающемся тоталитарном дискурсе «национализм» становится «здоровым», гнев – праведным, Россия – государством русского народа. Причем подавляющее большинство населения даже интуитивно не ощущает оксюморонности подобных инвектив. Все сдерживающие барьеры к предсказанному антиутопистами разрушаются, и  сожжение блоковской библиотеки вкупе с выбрасыванием из окна рахманиновского рояля может показаться лишь репетицией невиданного в  истории России разора.

    Что может сделать либеральная оппозиция в сложившейся ситуации? Как минимум убрать свои флаги, если нельзя обособиться от коммунистов и лимоновцев. Убрать флаги, чтобы не создавать опасную иллюзию сотрудничества с врагом, чтобы не давать политическую легитимизацию красным и коричневым силам.

    Как проницательно заметила Валерия Новодворская относительно Триумфальной площади, глупость властей – не всегда твой триумф. Лимонов – умелый и талантливый политик и демократами, наивными и простодушными, он вертит, как вертел в свое время Горьким вождь мирового пролетариата.

   Фра Дольчино в средневековой Италии и Томас Мюнцер в Германии исповедовали хорошо знакомую нам шариковскую формулу: "Взять все и поделить".  Никто кроме нас не клюнул на эту удочку санклюлотов и «веселых бюргеров». Сегодня мы ментально можем переместиться в европейское средневековье и еще раз наступить на эти же грабли, ибо опять «гасильники»-социалисты (национал- и просто) ведут куда-то подслеповатые организации, на сей раз взяв в союзники «доживших до общего прозрения» «светильников».

    Вспоминаю конец прошлого года, когда 7 ноября коммунисты вышли на площадь числом как минимум в 5 тысяч человек, а 10 декабря на Пушку, на правозащитную акцию не удалось собрать больше 50 демократов, несмотря на призывы Льва Пономарева и Бориса Немцова, последних могикан оплеванной и распятой демократии. 

   Эдуард Лимонов же не забывает 7 ноября встать в плотные ряды КПРФ и продефилировать с букетом к могиле «отца народов». Вот о какой демократии мечтают юные провокаторы и их предводитель, склонный к эпатажу и картинному радикализму (хорошо пока только эстетическому). "Сталин, Берия, ГУЛАГ" плюс нацистско-коммунистическая символика.

   Сегодня либералам нельзя увлекаться кампаниями против власти. Вполне допустимо блокироваться с теми оппонентами власти, которые хотят быть добрей, умней, просвещенней, западней, либеральней и демократичней власти. Но не с теми, кто доднесь не отрекся от обещаний устроить нам режим ежовщины, сталинизма, того или иного варианта кубинской или полпотовской диктатуры.

   Один раз мы уже серьезно обожглись на этом, но оргвыводов не сделали. Вспомнить хотя бы, сколько демократов повторяли в счастливые 90-е как заклинание слова Вольтера: «Я не разделяю ваши убеждения, но готов отдать жизнь, чтобы вы имели возможность их высказать». В результате сегодня, по меткому замечанию Мариэтты Чудаковой, имеют возможность высказаться лишь те и наследники тех, кто семьдесят с лишним лет высказывался, заткнув рот всем остальным.

    Изначальная ошибка демократической оппозиции, на мой взгляд, была в том, что она (оппозиция) не разъяснила припавшим к ней несогласным: если вы возмущены нарушением Конституции, участью узников совести, ущемлением чьих-то прав (заметьте – не своих) – есть все резоны выйти на «Марш несогласных» с портретами Сахарова, Марченко или Галанскова. Но если объект возмущения – высокие тарифы ЖКХ, низкая заработная плата, «понаехвашие тут» или «украденные у народа» богатства олигархов – вам примой путь к анпиловским бабушкам, распевающим по всей Москве про «голубой вагон», или к опричным братчикам-крестоносцам. 

    Увы, перед «кипящим разумом возмущенных» не встала дилемма: или «русский» марш, или «марш несогласных». И в итоге вместо действенного проекта либеральной оппозиции мы получили эклектичную отрыжку протонацизма и совковости.  Едва ли случайно, что сразу после марша опьяненные романтикой борьбы бритоголовые подонки учинили погром в электричке «Москва-Петушки» (символично, не правда ли?) Как вы помните, нищие у Брехта не просят, а требуют милостыни чуть ли не с кастетом.

   Заигрывая с подобными креатурами и размахивая демократическими лозунгами, мы, подобно брейгелевским слепым, очень скоро можем очутиться в очередном платоновском котловане – уравниловки и раскулачки, ведущей общество к экономической стагнации и социальной смерти. Конечно, Конституция – это генетический код страны, генетический код народа. Но беда в том, что пока этот самый народ не прочитает хотя бы Монтескье, это будет просто бумага для заворачивания селедки. И никакими «маршами» эту головную разруху не разгребешь.

    Либеральной интеллигенции пора осознать: умирать - так один раз и за правое дело, а не за новый октябрьский переворот. Не стоит подставлять свои горячие головы под дубинки ОМОНА (а в перспективе, вполне возможно, и под саперные лопатки) за право автократов и опричников собираться где им заблагорассудится и выбрасывать руку вперед в нацистском приветствии, требуя невесть чего.

    И напоследок позволю себе напомнить великую формулу нормальной демократической революции: ее «совершают не голодные, а сытые, которых забыли покормить один-единственный раз». А где серпы и молотки, там и грабли. Один инвентарь.