«Если не прорабатывать травму, это приведет к худшим последствиям»

Третий рейх снов

«Я нахожусь в какой-то деревне, повсюду пожары и взрывы. Люди вокруг как будто не напуганы, а скорее раздражены. Мне очень страшно. Моих близких поблизости нет, но я встречаю много знакомых, которые мне не рады. Я забегаю в дома, пытаюсь где-то укрыться или найти родных, но отовсюду меня выгоняют и не хотят со мной контактировать».

Это сюжет сна, который Анастасия Крайнюк стала видеть после начала полномасштабного вооруженного конфликта в Украине. В начале марта девушка уехала из России вместе с мужем, журналистом по профессии, в Тбилиси. Но один и тот же сон продолжал приходить все чаще. Ей хотелось вернуться домой, выйти с плакатом на Красную площадь, сделать хоть что-то, что остановило бы военные действия. Удерживала мысль, что это ничего не изменит.

Пытаясь понять, как справиться с отчаянием, Крайнюк зарисовала свой сон. Это была одна из немногих вещей, на которых она тогда могла сосредоточиться.

Через несколько дней, в начале апреля, Анастасия прочитала текст о писательнице Шарлотте Берадт. Шарлотта, еврейка по происхождению, с 1933 по 1939 год вела зашифрованные дневники — записывала сны жителей предвоенного Берлина. В 1939 году ей удалось выехать из Германии, и в 1966 году она выпустила книгу «Третий рейх снов» — сборник с описаниями тех сновидений.

Узнав историю Шарлотты, Анастасия придумала собственный проект о снах военного времени. Она предложила подписчикам прислать ей описания сновидений, чтобы потом зарисовать эти сюжеты и выложить их в соцсетях. Когда подписчики стали присылать сны, оказалось что не только Крайнюк переживает по ночам последствия военных действий.

Проработка страхов

До эмиграции Анастасия всю жизнь провела в одном городе — Ростове-на-Дону. Работала архитектором, в свободное время осваивала 3D-рисунки. Но мечтала о другом — делать рисунки, отражающие общественные проблемы.

Перед пандемией коронавируса Крайнюк уволилась из архитектурного бюро и сменила сферу деятельности. Она брала заказы на иллюстрации, например для медиапроектов. Сотрудничала с изданиями «Такие дела», «Батенька, да вы трансформер» и другими.

С 2017 года Анастасия регулярно выходила на городские протесты. Участвовала в митингах в поддержку оппозиционера Алексея Навального, подписывала петиции в защиту исторических зданий Ростова. Но выражать свою политическую позицию через иллюстрации она не стремилась.
В своем собственном творчестве художница искала себя и показывала, как города влияют на живущих в них людей. Анастасия рисовала заброшенные здания, серые панельки, постсоветские интерьеры и свой образ, спрятанный за фигурами выдуманных героинь.

В 2022 году вместе с мужем девушка собиралась провести часть лета в Грузии. Уехать пришлось уже в марте: ее муж перед началом военных действий делал материалы о приграничных территориях, и супруги решили, что из-за этих материалов его могут преследовать силовики. Семьи и друзья остались в России.

— Мне было очень плохо. Не хотелось нового — новых людей, мест или проектов. Мне хотелось жить в старом, хотелось домой. Я двадцать шесть лет прожила в одном городе.

Когда Анастасия начала выкладывать в соцсетях рисунки со снами своих подписчиков, она поняла: это и будет ее антивоенный протест. Иллюстрации стали высказыванием против насилия, способом пережить тревогу и почувствовать хоть какую-то стабильность.

— Проект начался с меня. Мне показалось неуместным в то время говорить о чем-то другом. Я не могла игнорировать происходящее вокруг. Но для меня самой было в первую очередь важно проработать мои страхи.

Отражение эпохи

Первое время сны присылали только знакомые и подписчики Анастасии. А в августе о ее проекте рассказало в соцсетях издание «Медуза». Крайнюк получила много писем от подписчиков медиа и поняла, что сюжеты снов повторяются.

— Кому-то, как и мне, снилось бегство. Другим — преследования и репрессии, последствия цензуры и пропаганды.

Один из самых впечатливших меня снов прислала девушка из России. Во сне она пришла к брату в квартиру и увидела гроб. Спросила, что это, и он спокойно ответил: «Сейчас всем такое приходит, тебе разве не приходило?

Украинцы рассказывали о снах, в которых они видели ракеты и взрывы. Их сны повторяли реальность, которую они наблюдали за окном.

Сны многих людей, которые написали Анастасии, вызывали страх, тревогу, бессилие. Им снились копоть на окнах, которую невозможно отмыть, земля во рту, заставляющая молчать, падающий лифт, из которого невозможно выбраться.

Если Анастасия получала описание сна в Telegram, она не пыталась узнать, кто был отправителем. А профили людей, которые написали ей в Instagram*, девушка всегда просматривала. Больше всего историй приходило из России и от эмигрантов.

Всего Крайнюк собрала больше 500 снов. Из них она выбрала и проиллюстрировала 45. Проект давал ей ощущение, что она делает важную работу.

— У меня не получалось просто жить. Не получалось совсем. Мне нужно было как-то фиксировать происходящее, что люди тогда чувствовали и думали. Я решила, что иллюстрации станут отражением эпохи в таком формате. Я могу этим проектом объединить людей, показать, о чем они молчат.

В своих письмах люди благодарили Анастасию за возможность поделиться тем, о чем они больше никому не рассказывали.

— Если днем ты можешь отвлекаться, закрывать на что-то глаза, то ночью то, чего ты боишься, приходит твоим кошмаром. Мой проект оказался про реальность. В реальности преследования, цензура и пропаганда ведут к войне. Они связаны, как сны связаны с жизнью, пусть и наполнены фантастическими деталями.

В письме одной девушки была такая история. Она боялась вернуться в Россию из эмиграции и перепутать «черное с белым, плохое с хорошим». И ей приснился сон, в котором она была русалкой, проникшей на корабль врагов. Ей нужно было притвориться, узнать их получше, но со временем русалке понравилось на корабле, и она забыла о своей миссии.

Сама художница чуть не потеряла способность продолжать проект из-за мобилизации, объявленной в России в сентябре 2022 года.

Терапия травмы свидетеля

В октябре у Анастасии случился депрессивный эпизод. Месяц она не могла собирать сны и работать над другими проектами.

— Меня наконец догнало осознание, что дома [рядом] больше нет, и я вернусь нескоро, если вообще вернусь. Мне было очень страшно за моих близких, которые остались там [в России], которых я не могла перевезти.

Выбраться из депрессии Крайнюк помогла работа с психотерапевтом. Девушка впервые смогла проговорить и принять то, что с ней происходило.

— Я думала, я справляюсь. Но я совсем не справлялась. Терапия помогла мне перестать отрицать новую реальность. Я поняла, что не стоит закрываться и прятаться. И несмотря на то, что происходит чудовищное событие, нужно пытаться как-то жить.

Возможно, такой же терапией травмы свидетеля стал для ее подписчиков разговор о снах и тайных страхах.

— Я получила один негативный комментарий о своей работе. Украинка написала, что на эту тему [про сновидения] сейчас говорить неуместно: какая разница, что снится людям в России, если Украину бомбят. Но я для себя решила так: если не прорабатывать травму, это ведет к еще худшим последствиям.

— О проблеме важно говорить, на нее нельзя закрывать глаза. Если это работает для одного человека, то может работать и для всей страны, — рассказала Анастасия.

Вскоре она получила возможность показать свои иллюстрации большой аудитории.

Сны в поддержку Украины

Создательница грузинской благотворительной организации Emigration for action предложила Анастасии Крайнюк выставить работу «Всё слишком однозначно» на благотворительный аукцион в поддержку украинских беженцев. До эмиграции девушка не продавала свои работы. Но в Грузии она поняла, что продажа иллюстраций поможет людям, которые в этом нуждаются. К тому же ей хотелось завершить проект со снами — выпустить печатный зин [самиздат-журнал].

В итоге Анастасия поучаствовала в двух аукционах и напечатала несколько сборников иллюстраций снов. Шесть отправила заказчикам, а деньги от продажи пожертвовала в благотворительные организации, помогающие украинцам. Часть копий отнесла в книжные магазины и офис Emigration for action.

Люди продолжают присылать Анастасии свои сны. Она собирает их в один файл и пока не знает, что с ними делать.

Завершение проекта позволило девушке справиться с чувством бессилия и сделать вклад в антивоенное движение. Но она живет с мыслями, что делала недостаточно, пока жила в России.

— Недостаточно было просто ходить на митинги и подписывать петиции — это ни к чему не приводило. Я мало была вовлечена в политический контекст — больше занималась своей жизнью. Один из проектов, которые я делала, так и называется: «Ты кто?».

Анастасия получает все больше заказов на социальные иллюстрации и ждет окончания военных действий.

— Не могу представить, как вернуться и жить в стране, которая транслирует мне, что я преступница, потому что имею какое-то мнение насчет происходящего и считаю чудовищным [вооруженный конфликт в Украине]. Мне очень сложно представить, что все закончится одним днем, но если бы так случилось, если бы завтра кончилась [Роскомнадзор], я бы первым делом поехала в Россию. Очень хочу домой.