В школе Кристине говорили, что [Роскомнадзор] — это плохо. Она выросла и столкнулась с пропагандой противоположной точки зрения. События в Украине и реакция близких на это потрясли ее до такой степени, что девушка впервые в жизни вышла с плакатом на улицу. Она рассказала «7х7», как протестует, несмотря на психическое расстройство и отчаяние.
«Будто выпиваешь красную таблетку из „Матрицы“»
Кристина живет в небольшом сибирском городе. Она придерживается оппозиционных взглядов, но до февраля 2022 года ни разу не выходила на митинги или пикеты. В разгар пандемии коронавируса она даже осуждала тех, кто ходит на массовые протестные мероприятия. Ее позиция изменилась 24 февраля. Кристина поняла, что больше не может оставаться в стороне.
— Как будто выпиваешь красную таблетку из «Матрицы» и у тебя открываются глаза, — описывает она чувство, с которым не расстается после начала спецоперации.
В феврале девушка вышла на несколько одиночных пикетов. Столкнулась с осуждением и с поддержкой, познакомилась с единомышленницами. Вместе они расклеивали антивоенные листовки с QR-кодами, которые вели на антивоенную петицию и новостные каналы. В Twitter Кристина нашла твиты фемсопротивления, подписалась на Telegram-канал движения и почувствовала себя не в одиночестве.
«[Роскомнадзор] — это плохо. Точка»
Поток новостей о происходящем в Украине спровоцировал новый виток психического расстройства, с которым Кристина борется всю жизнь. Родственники отправили девушку без ее согласия в психиатрическую больницу. Через неделю Кристину перевели в отделение с более щадящим режимом, там можно было читать и рисовать.
За три недели в больнице Кристина создала много рисунков. Теперь ее цель — организовать благотворительный аукцион. Часть выручки она хочет перевести фондам, работу которых считает важной в текущей ситуации.
После выписки девушке все еще трудно заниматься активизмом и даже выходить на улицу. У нее паранойя — ей кажется, что люди настроены враждебно, она боится голосов в подъезде, стуков в дверь, и даже прохожие кажутся полицейскими в штатском. Но 1 апреля Кристина вышла из дома, чтобы присоединиться к акции фемсопротивления. Вместе с другом она установила во дворе самодельный крест с табличкой, посвященной Мариуполю.
— Он простоял всего три часа. К счастью, его просто убрали, никто не донес в полицию.
Но я считаю, что, даже если его увидел всего один человек и у этого человека что-то поменялось в сознании, — все было не зря, — рассказала она.
Родители Кристины отговаривают дочь от участия в публичных мероприятиях. Мама, по словам девушки, читает провластные источники и винит во всем США. Папа считает, что в конфликте виноваты обе стороны.
— Мне кажется, сейчас быть центристом нельзя, [Роскомнадзор] — это плохо, точка. Я не понимаю, почему людям это неочевидно, — говорит Кристина. — Я так была воспитана, антивоенной пропагандой в школах, несмотря на то что конфликты происходили и до, и после моего рождения.
«Иногда хочется, чтобы завтра не было»
До спецоперации и больницы Кристина училась работать в сервисе для дизайнеров Figma. Из-за событий в Украине сервис ограничил россиянам доступ к функциям. Девушка потеряла мотивацию учиться.
Кристина пыталась устроиться в иностранную компанию, но с 31 марта переводы денег из-за рубежа оказались недоступными, и на работу ее не взяли. Компания предложила релокацию, но посольство перестало выдавать визы в эту страну.
Каждый день Кристина борется с болезнью и отчаянием: посещает психотерапевта, работает волонтером на сайте «Напрямок», который помогает пострадавшим от военных действий. Вместе с другом она хочет записать антивоенный музыкальный альбом. Это помогает ей цепляться за жизнь, находить в ней смысл:
— Иногда мне хочется, чтобы никакого завтра не было.
Но я хочу сказать всем людям, которые сейчас переживают то же самое: не убивайте себя. Если вы убьете себя, вы больше ничего не сможете сделать.