Ровно шесть лет назад, 4 апреля 2017 года, жителям Удмуртии стала известна фамилия нового руководителя региона — им оказался никому доселе не известный «общественник-фронтовик» из Москвы Александр Бречалов. Подавляющее большинство местных «аборигенов» (именно так удмуртов назовет один из членов команды Бречалова) наконец-то вздохнули с облегчением — казалось бы, вместо насквозь прогнившей местной элиты, прибравшей к рукам практически все ресурсы региона — молодой и амбициозный, знающий ответ практически на любой вопрос и умеющий аргументировать цифрами...
Но, как говорится, «Встречают по одежке, провожают — по уму». Если перефразировать на современный лад, то, стоит добавить: еще и по делам. Ближе к концу первого года правления стали ярко проявляться несвойственные для местной региональной власти политические нововведения — максимальная открытость, взаимодействие с общественными организациями. Не скрою, на определенном этапе даже мне, человеку, относящемуся ко многим подобным вещам критически, вся эта деятельность импонировала. Может быть, прежде всего потому, что сравнивать, собственно, было не с чем.
Уже потом при анализе ситуации и сопоставлении реальности стало доходить понимание действительности, что суть работы новой команды состоит из единственного составляющего, основа которой заключается в двух словах — ПИАР и ПРОПАГАНДА. Погоня за красивой и глянцевой подачей проблемы, создание подконтрольных СМИ и раздутого донельзя штата обслуживающей прислуги, появление многочисленных прикарманенных общественных организаций и институтов с имитацией бурной деятельности. За всем за этим были скрыты те же самые проблемы, доставшиеся от предшественников — видимость, а не решение проблем, сращивание элиты с чиновниками на местах, игнорирование предложений общественности и полное отсутствие диалога с народом.
На этом фоне, как только окончательно сошло похмелье от назначения, фиксируется рекордный рост госдолга, отмечается ухудшение ситуации по естественной убыли населения, особенно в сельской местности. И все это на фоне тянущейся без конца и края оптимизации в социальном секторе экономики. То, о чем сложно было предположить даже в самых пессимистичных прогнозах еще несколько лет назад, — сегодня становится ужасной реальностью.
Верхом цинизма стало назначение на должность некомпетентного вице-премьера, не отвечающего и не несущего ответственность ни за что (ну разве что время от времени отчитывающейся в соцсетях об успешно проведенной операции и очередной спасенной жизни) представителя из коммерческой медицины. Чтобы нагляднее понять картину происходящего, можно привести в качестве примера организм, которого подсадили на сильнодействующий наркотик, действие которого можно сравнить с героином, на иглу которого и было посажено местное здравоохранение, создав сознательно ужасающиеся условия труда и низкую заработную плату в госсекторе, принуждая медперсонал больниц искать подработки в коммерции.
Особенно нагло и вызывающе стала вести себя власть, особенно на местах, словно ощущая свою безнаказанность, чего даже не наблюдалось при предшественниках Бречалова... Решение любой, даже самой мало-мальски незначительной проблемы будь то прорыв труб или рытье канавы, обходится местным жителям дорогой ценой — путем многомесячной, а иногда даже и многолетней переписки с чиновниками с подключением надзорных инстанций. По сути, можно сегодня смело говорить, что муниципальная административная реформа, затеянная несколько лет командой Бречалова и успешно им пропиаренная, свелась к окончательному закреплению института местных царьков (по аналогии с помещиками-баринами) и абсолютному бесправию жителей (по аналогии с рабами-крестьянами), которые на местах остались один на один со своими проблемами при полном попустительстве исполнительной власти...
Шесть лет — срок, за который можно многое что сделать. Можно оставить добрый и положительный след о себе реальными делами и поступками. А можно просто попробовать сделать лучше, чем предшественники. Удалось ли сделать это Бречалову — большой вопрос.