Текст о причинах предлагаемой реформы общественного транспорта, который я привожу ниже, в том или ином виде с небольшими изменениями опубликовали многие кировские сайты. Мне кажется, приводимые в нем факты делают вторичным обсуждение преимуществ и недостатков входящей в моду системы брутто-контрактов. Новый управленческий изыск, возможно, сколько-то улучшит ситуацию. Или не улучшит - сейчас никто не может гарантировать успех, тем более в России есть прецеденты, закончившиеся провалом. Замечательно тут другое. Само обоснование необходимых перемен в транспортной сфере - это как часть обвинительного приговора многолетней политике действующей власти.
Вот обещанная большая цитата: "О необходимости транспортной реформы в регионе говорится уже не первый год. К новому 2021-му вопрос действительно более чем назрел: в 30% районов области сегодня отсутствует пассажирское сообщение с областным центром. Не осуществляются регулярные перевозки по 11 межмуниципальным маршрутам. Чтобы добраться до райцентра, жителям отдаленных уголков приходится тратить на проезд немалые средства. Подобная ситуация характерна для Санчурского района, а также для Вятскополянского, где администрация местной автоколонны не может найти деньги даже на выплату зарплат своим сотрудникам. Об обновлении автопарка в такой ситуации не приходится и мечтать. По оценкам специалистов, он изношен сразу на 90%. И даже повышение тарифов (оно, в частности, было в 2019-м) не сулит особых подвижек".
Ребята, на дворе 2021 год. Еще в самом начале тысячелетия "Единая Россия" в своем предвыборном манифесте обещала, что к 2010 году будут построены транспортные магистрали Санкт-Петербург — Анадырь, Токио — Владивосток — Брест. В прошлом году "Единой Россией" завершен так называемый план Путина, реализовывавшийся ею чертову дюжину лет. Хотя план этот никогда не был опубликован, под ним, поясняла "Российская газета" в статье "Качественно иная страна" (2008), подразумевалась стратегия развития России до 2020 г. Она содержала, в частности, тезисы: принципиально сменить экономическую модель страны с сырьевой на инновационную; доля среднего класса должна вырасти до 60–70%; увеличатся инвестиции в здравоохранение, образование и науку. «Через 12 лет мы должны стать качественно иной страной - с инновационной экономикой, не зависящей от "нефтяной иглы", и развитым гражданским обществом».
Сейчас предельно ясно, что всю эту стратегию, не меняя, можно реанимировать на следующие 12 лет, так как за истекший период почти ничего не изменилось. Во всяком случае, в лучшую сторону. В вопросах среднего класса и гражданского общества, пожалуй, стало только хуже. Но стоит ли вообще это обсуждать, если в 30% районов области элементарно отсутствует пассажирское сообщение с областным центром? Что можно изменить реформой перехода на брутто-контракты при монополизации важнейших отраслей, когда владельцы нефтяных, энергетических или металлургических компаний даже в условиях страшного кризисного 2020 года продолжали богатеть, увеличив совокупность своих состояний на миллиарды долларов, а администрация Вятскополянской автоколонны не может найти деньги на выплату зарплат своим сотрудникам? Подобные реформы - буря в стакане воды. Спустя годы после ее проведения здесь продолжат дискутировать, что улучшения (если таковые вообще будут) минимальны, и активисты утонут в очередных спорах о вариантах следующих изменений.
