Однажды мне, ещё школьнику, самая пуританская из моих бабушек вдруг рассказала историю из своего детства. Как по постреволюционной Москве ходили-бродили маргиналы в пальто, надетыми на голое тело. Подходили к прохожим, даже к детям, распахивались, показывали у кого что… было, выкрикивая свой лозунг «Долой стыд!». Как испугалась и убежала домой в слезах. Как её мама, не дождавшаяся меня на этом свете прабабушка из хорошей купеческой семьи с изрядным классическим образованием, долго объясняла дочери разницу между красотой обнажённого тела, что в Третьяковке, и хулиганства, что на улице. Хотя, казалось бы, объекты одни и те же. Разница в том, как их преподать.
Я учился в классе пятом-шестом. Уже интересовался разницей полов… с ленцой, на уровне возрастного инстинкта. Историю неплохо знал, представлял, что за «прелести» в начале 20-х годов могли быть под пальто у вчерашней фабричной работницы, увлёкшейся революционными идеями. Нет, не впечатляло…
…с учётом того, что я рос в ароматно-парфюмерной атмосфере женской гримёрки Центрального Театра Советской Армии. А куда ещё деть актёрского ребёнка, когда садик закрыт, а у мамы вечерний спектакль? Не то, чтобы передо мной специально заголялись, наоборот, часто выставляли куда-нибудь в декорации. Но краешком глаза кое-что ухватывал. И относился к этому как к неотъемлемой составляющей своего тогдашнего мира.
А уже в школьные годы меня в гримерку брать перестали, сразу в буфет, потом в зрительный зал. И никакой потери я от этого не ощутил.
Конечно, ходил в музеи, в Третьяковке даже прогуливал (пять минут от школы и входной билет за пятачок для школьника). Останавливался. Рассматривал. Мечтал. Фильмами «дети до 16-ти» увлекался, благо, пускать на них начали лет с 13-ти. Дожил до 57-ми… и, вроде, никаких патологий. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно…
Ещё я любил крымское местечко Коктебель. В мае там тусовалась самая продвинутая в культурном и политическом плане часть советского общества. Вплоть до колоний хиппи, почти легальных. У продвинутых было принято загорать на нудистском пляже, стихийно организованном в одной из отдалённых бухт. Место географически закрытое, или с крутого склона спускайся, или по кромке прибоя да по скользким камням. Мы загорали, любопытные «совки» наблюдали за нами сверху. Некоторые по пять раз на день приходили. С жёнами и биноклями. Если кто-то из наших карабкался наверх, с визгом разбегались. Но камнями вниз не кидались и матом не ругались. Понимали, что каждому своё.
Нет, никаких «глупостей», хотя сама атмосфера Коктебеля к этому располагала. Если уж кому-то приспичит, уходили подальше в палатки или уплывали за утёс (но это экстремалы). И с эрекцией никто не боролся, не было повода, ты же находился в среде подобных. Единственное, что на вторую неделю такого отдыха любая одетая женщина начинала выглядеть для тебя маняще сексуально. Особенно в ватнике и вязаных рейтузах.
Да, и дети там были. Многих держу во внимании до сих пор. Ни одного извращенца. Прошли через увлечение своих родителей и благополучно забыли.
В перестройку как отпустило. В Москве на нудистский «третий» пляж, что в Серебряном бору, было не доехать из-за битком набитых тролейбусов. В 93-м снимал там сюжет о 100-летии русского нудизма. Организаторы сразу предупредили – пройдут только голые съёмочные группы. Мы прошли первыми, не посрамив торговую марку «Спид-инфо». Первый и Второй кочевряжились… права качали.
Кстати, там я выяснил, что многие нудят из-за элементарной нехватки денег на новые купальники. Времена сложные были… да вы сами помните.
А вы знаете, что Ленин очень даже поддерживал нудизм как форму рабоче-крестьянского раскрепощения - в движении нудистов есть здоровое пролетарское начало? И сам, бывало, в эмиграции… но вот эту картинку представлять совсем не хочется. И «Долой стыд!», если не поощрял, то и не порицал.
В нашей стране любят впадать в крайности. После радикальных революционных попыток обобществления женщин как детородного организма, брачные отношения в советском искусстве свелись к бесполой пролетарской дружбе – первую брачную ночь красные конники на киноэкране частенько проводили в галифе и при шпорах. Дети, если не в капусте и магазине, то совсем бесконтактно, я сам долго на эту лаже ловился.
Потом новый поворот. «Спид-инфо» - самая читаемая газета с трёхмиллионным тиражом. Причём, сколько не пыталась редакция серьёзно и научно говорить об ЭТОМ, читатель сам голосовал рублём против – тираж немедленно падал. За сим следовал особо гнусный репортаж о свальном грехе беспризорников за мусорными баками (Лимонов отдыхает) и снова дела шли в гору. По телевидению тоже перегиб, субботним утром по ТВ-6 показывали повтор фильма об отношениях гимназисток, запрещённый к широкому показу в кинотеатрах Швеции.
Потом насмотрелись-начитались. Оригинальное «Спид-инфо» издаётся, скорее, по привычке, редакция зарабатывает на других изданиях. В кино и на телевидении теперь больше следят за словами, чем за изображением, знают, что на простой обнажёнке рейтинга не сделаешь. Вроде бы, так и надо… зритель-читатель рублём проголосуют, самое верное и доходчивое. Но борцам неймётся.
Это я так долго шёл к фотовыставке скандального американца Стерджеса. Ну да, скандального… хотя мне, человеку, кое-что понимающему в технике съёмки, интересны его композиции и светорешение. Подозреваю… даже убеждён, что многих это подростковое ню шокирует (если возбуждает, советую немедля обратиться к психоаналитику, ибо это опасное отклонение). Но и Музей Люмьеров, как площадка, никак не выставочный зал при городском Доме пионеров. Туда и просто прохожие редко заходят. Только знатоки кино- фото- искусства. Да, среди них могут попасться потенциальные педофилы. Полиция, лови их, тебе за это деньги платят! Или запретите бессоновский «Леон-киллер», там тоже провоцирующие мотивы.
Почему-то вспоминается эпизод «Доживём до понедельника». Проходной, где некрасивая старшеклассница, умирая от стыда, рассказывает мудрому историку про своего долбанутого папу, «который всем письма пишет, и вам, и на телевидение – почему артистов в таком виде показывают». С тех пор эти папы не перевелись… они в Елену Мизулину трансформировались.
В интернете по этому поводу идёт бесконечный диалог слепых с глухими. Те - «это вас буржуазный образ жизни развратил», а им в ответ – «вы ни черта в высоком искусстве не понимаете, ханжи, детей, небось, до сих пор под одеялом в миссионерской позе делаете».
И ладно, и хорошо, какой-никой, а диалог внутри гражданского общества. Но зачем ввязывать в это дело «Офицеров России»? Причём чисто внешне это никакие не офицеры, а сопляки-студенты, только бородатые, портянки не нюхавшие. Но одеты по какой-то новой форме, значит, денежки имеются. Новая опричнина, Национальной гвардии показалось мало, а «Наших» никто не боится, как в своё время тимуровцев?
До слёз умилила фраза одного из идеологов этого движения – «Выставку разместили в очень неудачном месте, в трёх минутах ходьбы от Кремля». Чьи чувства боятся оскорбить – работающего Путина или лежащего Ленина?
А ещё мне интересно, каким рикошетом этот пуританский крен вернётся к нам бумерангом вседозволенности, как обычно бывает в истории? Сыновьям бы успеть вырасти…
не того стыдитесь, не над тем суетитесь...
Ну надо же куда-то денежки Росмолодежи осваивать