* * *
Вот сукины дети!.. Но кто же, но кто же
их – в течке без продыха – мать?
Ты, вижу, вопросом испаханный тоже,
и оба желаем понять,
какая мосластая грубая сила
им ставила робкую речь,
поджилки с пелёнок ещё подкосила
запретами: нам не перечь.
Чу! Тявкают... Значит: на этого можно,
брехают на этого все –
визгливо, как спьяну, согласно, истошно,
с чертами гулагов в лице.
Массовка... Вводимая тут Карабасом
в решающий всё эпизод,
решает решительно скоро и разом,
кому на Руси не везёт.
Как только пронзили командные токи
когда-то свободную даль,
нам стали труднее даваться и вдохи,
и глубь, и нюанс, и деталь.
Но это потомство, которое к сукам
сбегается тотчас на зов,
всегда отличаем по мордам и звукам.
И знаем – ох, знаем! – отцов.
