Максим Ефимов с 2017 года отбывал наказание в ИК-6 в Нижегородской области по статье 228 (хранение наркотиков), а в сентябре 2022 года оказался на войне в Украине в составе ЧВК «Вагнер». Спустя полгода представители ЧВК сообщили Анне о смерти ее сына, погибшего, по их словам, еще в декабре 2022 года. «7х7» рассказывает историю семьи Ефимовых со слов матери Максима Анны, которая сделала анализ ДНК на родство и поняла, что присланные ей останки не принадлежат ее сыну.
«Сам бы он не пошел — может, его заставили или запугали»
— После школы он [Максим] попал в плохую компанию и получил условный срок два года за грабеж. Я понимаю, что в основном это моя вина, что не уследила, — так о первом уголовном деле своего сына сказала Анна Ефимова из Дзержинска.
Женщина воспитывала Максима одна, с его биологическим отцом женщина давно не общается и даже не знает, где он сейчас.
В 2017 году 20-летнего Максима снова признали виновным, на этот раз по статье 228 УК РФ (незаконное приобретение, хранение наркотических средств). Мать Максима считает, что ее сына подставили.
— Его подставили, а он с добрым сердцем не стал рассказывать про своих дружков, и поэтому судили без смягчающих. Еще и денег на хорошего адвоката у меня не было, — вспомнила Ефимова.
Максиму назначили семь лет лишения свободы и отправили отбывать наказание в ИК-6 в Нижегородской области. В тюрьме у Максима личного телефона не было — иногда он связывался с матерью с чужого номера, но звонил очень редко.
В сентябре 2022 года Максим позвонил матери и сообщил, что в составе ЧВК «Вагнер» уезжает воевать в Украину. Их разговор продлился всего две минуты, Максим спросил у Анны ее паспортные данные, чтобы оформить доверенности на получение выплат. Больше Максим с матерью не связывался.
Женщина считает, что ЧВК могли принудительно завербовать ее сына.
— Я уверена, что сам бы он не пошел — может, его заставили или запугали, не знаю. Думаю, что сам добровольно он бы никогда не согласился, — рассказала женщина «7х7».
После разговора с сыном Анна звонила на горячую линию ЧВК, пыталась хоть что-то узнать о Максиме, но тщетно. С октября 2022 года по январь 2023 года женщине поступали выплаты: первая, по словам Анны, была около 100 тыс. руб., потом 220 и 240 тыс. руб., а выплата в январе составила 40 тыс. руб.
«Биологическое материнство исключается»
Спустя полгода, 1 марта, с Анной связались представители ЧВК «Вагнер». Звонившие уточнили, что Максим погиб еще 1 декабря 2022 года. Затем представители формирования заявили, что им нужно договориться о передаче тела.
По словам Анны, представители «Вагнера» не брали у нее образцы ДНК, а на ее доводы о необходимости проведения экспертизы говорили, что она «не тем занимается».
— Мне сказали, что командир подразделения Максима подтвердил его смерть соответствующим рапортом. Ребята, которые забирали тело, по каким-то признакам определили, что это тело Максима. Я просила контакты этих людей, мне сказали, что такую возможность предоставить не смогут, — рассказала Анна.
4 марта в городскую больницу Дзержинска доставили останки тела в цинковом гробу, принадлежавшие, по мнению формирования, сыну Ефимовой. Женщина уверяет, что изначально представители ЧВК отказывались вскрывать гроб, но Анна добилась своего.
— Там был просто кусок плоти, даже трудно понять, что это за часть тела, а не то что человека опознать. Я сразу сказала, что буду делать ДНК-тест, чтобы понять, он это или нет. [Представители ЧВК] сразу начали сопротивляться: мол, у них нет времени, и либо я подписываю и забираю тело, либо пишу отказ, и его будут считать пропавшим без вести, и уже вряд ли кто-то его найдет, — вспомнила женщина.
Ефимова отказалась подписывать бумаги, убедив ЧВК в необходимости проведения экспертизы, и самостоятельно нашла лабораторию для проведения тестов. Из документов экспертизы следует, что тесты отправились к лабораторию InLab Genetics в Санкт-Петербурге, а забор материала проходил в медицинском центре в Дзержинске.
Фото из материалов генетической экспертизы
Для проведения экспертизы доктора взяли у Анны образец буккального эпителия (с внутренней стороны щеки), а из останков, которые получила Анна, в качестве образца взяли часть плечевой кости. Анализ данных по установлению материнства проводился 13 дней, остальные части тела все это время находились в больнице.
Согласно выводам заключения (есть в распоряжении редакции), ДНК Ефимовой и останков, присланных ЧВК, не имеют ничего общего.
«Биологическое материнство участника исследования: Ефимова Анна Сергеевна, 12.10.1979 года рождения, в отношении участника исследования: Ефимов Максим Дмитриевич, 05.07.1997 года рождения, в рамках проведенного исследования и в объеме предоставленных материалов исключается», — сказано в заключении.
Тело, оставшееся в больнице, женщина не забирала и не знает, где оно сейчас находится.
Фото из материалов генетической экспертизы
«У меня остается надежда, что он, может быть, жив»
О результатах экспертизы Анна сообщила представителям ЧВК «Вагнер». В ответ женщина услышала, «что такое случается, и у них [ЧВК] нет возможности делать на всех ДНК».
— Они говорили это так, будто это в порядке вещей. Я не думаю, что их это вообще волновало. Они говорили, что никто не возникает, как я, а наоборот — благодарят за то, что есть возможность похоронить погибшего. Многие и такой возможности не имеют, — сказала Анна.
Ефимова не готова сдаваться и планирует самостоятельно искать людей, видевших ее сына и знающих, в каком направлении он воевал.
— Я до сих пор не получила даже ответ на вопрос, где Максим находился и кто его видел. Но ведь с сентября он где-то находился и как минимум до декабря был не один. На этих представителей с ЧВК я особо не надеюсь, — рассказала женщина.
Анна надеется, что ее сын все еще жив, и не исключает, что Максим мог попасть в плен или потерять память.