Заключенный Руслан Вахапов провел пять с половиной лет в ярославской исправительной колонии №1 (ИК-1). Он попал туда по статье 135 Уголовного кодекса («Развратные действия в отношении несовершеннолетнего»). Вахапов освободился 9 июня, среди встречающих его был и корреспондент «7x7».
Дело Вахапова
— Меня признали извращенцем, — не стесняясь и с улыбкой признается Вахапов. Несмотря на такую статью, на него обратили внимание правозащитники из фонда «Общественный вердикт». А в апреле 2017 года для его защиты принял специальные меры Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).
В 2011 году дальнобойщика Вахапова задержали в поселке Кузнечиха в Ярославской области за то, что он справил нужду рядом с детской площадкой. Полиция составила протокол об административном правонарушении, а следователи возбудили уголовное дело — к нему приобщили показания родителей детей из Кузнечихи. К делу пытались приобщить похожий эпизод из поселка Красные ткачи с участием Вахапова, но его признали сфальсифицированным. В 2013 году Вахапова осудили и отправили в колонию.
Мать Руслана Вахапова Надежда Бойко ради сына переехала из Краснодарского края и завела хозяйство в деревне Яхробол под Ярославлем. Она поневоле стала правозащитницей — посредником между зоной и людьми на свободе. Через нее держат связь с адвокатами и родственниками заключенные ярославских колоний: рядом с ИК-1, которая предназначена для «первоходов» (впервые отбывающих наказание), находится еще ИК-8 с более строгими условиями — она уже для рецидивистов.
Именно Надежде Бойко передают новости с зоны заключенные, а она уже решает, о чем сообщать адвокатам, о чем родственникам и что отправлять в передачке. В декабре 2017 года она жила в вагончике в Яхроболе, в интервью «Новой газете» она рассказала, что по просьбе сына даже поселила у себя сироту, который освободился из ярославской колонии.
Широкая аудитория узнала о Вахапове после того, как к нему подселили фигуранта «Болотного дела» и политзаключенного Ивана Непомнящих. А всего «узников Болотной» в ИК-1 было двое — Непомнящих и Дмитрий Ишевский. В апреле 2017 года сокамерников Непомнящих, Вахапова и Евгения Макарова избили во время обыска. Для того чтобы добиться врачебного осмотра, правозащитникам и пришлось подключать европейских судей. Они уже оправдали нескольких «болотников», дело Непомнящих находится в Страсбурге на рассмотрении.
Встреча на воле
ИК-1 находится на окраине Ярославля около микрорайона Резинотехника, который построили в 1930-х годах. Резинотехника настолько отделена от остального города, что в начале 2000-х там появился собственный районный интернет-провайдер. В 2018 году в общественном транспорте висит реклама пиццерии, которая работает исключительно на Резинотехнику. Неподалеку от колонии кондуктор в автобусе спрашивает пассажиров:
— Кто-то выходит на остановке или всем до ворот?
Все едут в колонию — маршрутка проезжает мимо покосившейся остановки и специально останавливается у входа в ИК-1. С 08:00 там уже дежурят журналисты. На небольшой поляне у ворот исправительного учреждения ничего не меняется годами: по краям все зарастает борщевиком, все так же раскидана тюремная одежда — это такая примета у тех, кто освобождается: нужно обязательно скинуть с себя робу при выходе из колонии, чтобы никогда сюда не вернуться.
Высокий мужчина в брюках с аббревиатурой «ПКТ» появляется в воротах колонии в 08:20, мы не сразу узнаем в нем Руслана Вахапова, а он оставляет на выходе сумку с вещами и, заметив, что его юристы еще не приехали, уходит обратно. Как позже выяснилось — за справкой об освобождении.
Спустя пять минут он рассказал, что сотрудники колонии проводили его со вздохом и словами «Наконец-то». Это неудивительно: к нему регулярно из Москвы приезжали адвокаты «Общественного вердикта» и по каждому недопуску писали жалобы, несколько раз с ним встречался ярославский уполномоченный по правам человека Сергей Бабуркин.
Руслан рассказал, что незадолго до выхода его отправили в помещение камерного типа ( ПКТ — камера с более строгими условиями содержания) из-за того, что нашли запрещенный предмет — телефон. За спиной Вахапова во дворе колонии выстроилась очередь посетителей с передачами на зону.
— Это не их надо обыскивать, — улыбается Вахапов. — Телефоны в камеру заносят сами сотрудники учреждения, они же потом и изымают их. У тех, у кого есть деньги, нет проблем в колонии, вот у меня с собой «вольное» одеяло. Как оно в тюрьму попало? Тоже через забор перекинули?
Спустя пять минут после выхода заключенного ворота колонии закрываются. На поляне перед воротами стоят трое мужчин, выходцев с Кавказа. Вахапов, не стесняясь, подходит к ним:
— Вы Карена ждете, мужики?
— Да, Каренчика ждем, брат
— Сегодня четверо выходят, меня первым выпустили, как особо опасного, — шутит Вахапов и называет клички еще двоих заключенных. Армяне поздравили его с освобождением и быстро нашли общий язык.
— Настоящие преступники работают там, за забором, — говорит мужчина с бородой.
— Те, которые избивают беззащитных, — подтверждает Вахапов. — В тюрьме нет национальностей. Там одна национальность, вот эта [дергает свою робу], называется «заключенный».
В 08:40 к колонии приехали юристы «Общественного вердикта» Ирина Бирюкова и Яков Ионцев вместе с друзьями Вахапова.
— Вот этот дядька меня защищал, — говорит Вахапов про Ионцева. — А Ирины вся область боялась!
Юристы «Общественного вердикта» в Ярославском областном суде 18 мая добились признания того, что в октябре 2017 года к Вахапову не допустили правозащитников незаконно. За последний год работы юристов в ИК-1 сменилось четыре начальника.
В интервью корреспонденту «7x7» Бирюкова рассказала, что ее коллеги не бросят помогать ярославским заключенным:
— У нас еще остался Евгений Макаров, он сидит в ПКТ в ИК-8. Вот Руслану-то нужно отдохнуть, а у нас работа продолжается. Для затравки расскажу вам, что мы готовим сенсацию об этой колонии. Из последнего: нам пришел ответ из следственных органов, что «не подтвердилось» последнее избиение Руслана, хотя я прикладывала видео его опроса, где он показывает свои гематомы. По избиениям апреля 2017 года дело отправлено в ЕСПЧ, мы добавили к нему показания Макарова. Мы попробуем что-то сделать по абсурдному делу о «развратных действиях» Вахапова, мы не занимались им из соображений безопасности — ему и так доставалось. Предстоит много работы — заключенных «восьмерки» [соседняя ИК-8] предупредили, что как только выйдет Вахапов, а значит, Бирюкова перестанет ездить, то сразу к ним зайдут «маски» [спецназ Федеральной службы исполнения наказания]. Вот и Руслан нам эту информацию подтвердил. Но это на уровне слухов, тут же не знаешь, что у администрации на уме. Ну ничего, если побьют кого-то, то мы снова приедем.
Вместе с Ириной Бирюковой Вахапов позвонил по скайпу своему бывшему сокамернику или, как называют близких друзей, «семейнику» Ивану Непомнящих. Он после освобождения в августе 2017 года, не дожидаясь вступления в силу административного надзора, уехал из России. Ему по приговору суда грозили строгие ограничения и после освобождения из колонии — комендантский час ночью, запрет на посещение массовых мероприятий.
Приехала Мама Надежда
После адвокатов к Вахапову приехала жена с детьми. Старшему сыну Вахапова уже 16 лет, он, обняв, поднимает маму с папой над землей. Младшему — 14.
Первый тост освобожденный поднимает за женщин, которые его ждали. В беседу юристов с подзащитным включается и бородатый армянин:
— Я тоже сидел два месяца. Помню, как нас сильно побили во время обыска. У моего соседа-азербайджанца нашли телефон, а он плакал и говорил, что ему сломали нос. Действительно взяли и сломали. Я ему и говорю: «Ну, пойди и скажи им теперь, чтобы доктора позвали». А он мне в ответ мотает головой: «Вот уж не надо, а то меня совсем убьют», — мужчина заливисто рассмеялся.
Мать Вахапова приехала вместе с бывшим «узником Болотной» Дмитрием Ишевским и его друзьями.
После встречи она рассказала «7x7», чем намерена заняться после освобождения сына:
— Я дойду до Путина. Мы добьемся реабилитации Руслана и продолжим помогать заключенным. Руслан будет работать фермером и помогать правозащитникам, а то их и так признали «иностранными агентами» [7 мая 2018 года благотворительный фонд «Русь сидящая» признали «иностранным агентом», фонд «Общественный вердикт» признали «иноагентом» в 2014 году], а теперь не смогут обвинить, если им простой фермер будет помогать.
— Без нее ничего бы этого не было, никакой помощи ярославским заключенным, — добавила Ирина Бирюкова, когда встречающие уже разъезжались.