На депутатских приемах и в районных чатах постоянно сталкиваюсь с возмущенными вопросами такого типа: «А когда были общественные обсуждения этого благоустройства?» или «А как они могут пилить деревья на нашей придомовой территории без согласования с нами?» и т. п. Вопрошающие сильно удивляются, когда узнают от меня, что ничего такого законом не предусмотрено и все эти вопросы входят в дискреционные полномочия мэрии. Кажется, в нашем обществе до сих пор существует сильная уверенность в том, что правление на местном уровне по умолчанию предполагает участие или по крайней мере согласие местных жителей.
Некоторые не верят моим обескураживающим пояснениям и ссылаются на Конституцию (без конкретных ее положений, просто на общий дух народовластия), некоторые упираются и спорят, что такие законы «незаконны», некоторые сразу чувствуют обман со стороны системы — так или иначе обнаружение своего политического бесправия вызывает сопротивление и возмущение. Интересно, что до лобового столкновения с этим фактом многие из них думали, что такие обсуждения все время где-то ведутся, просто лично они с ними не сталкивались, потому что не интересовались. То есть люди воспринимают участие горожан в управлении городской территорией как само собой разумеющееся.
С одной стороны, это хорошо для нашей демократической повестки, потому что она и так уже встроена в преобладающий здравый смысл горожан. С другой, такое заблуждение относительно реального положения дел в городе мешает осознанию необходимости коренных изменений: непонятно, чего мы требуем, если это и так уже наверняка есть в системе. Простой вывод отсюда заключается в том, что практическое столкновение горожан с суровой реальностью городской политики — органический источник поддержки требований по ее демократизации, а наша задача в этой ситуации превращать каждое такое просветление в момент демократической индоктринации.
