Пытали, пытаем и будем пытать. На решение Европейского суда о полицейских пытках в Марий Эл

В феврале 2021 Европейский суд по правам человека  года удовлетворил жалобу семьи жителя Марий Эл Сергея Лаптева и присудил ей компенсацию морального вреда в 23000 евро. Суд посчитал, что российское государство не обеспечило право Лаптева на жизнь.

Сергей Лаптев был задержан по подозрению в изнасиловании 4 января 2011 года и помещен в ИВС МВД Республики Марий Эл. Вместе с ним в камере сидел некто Ч., личность которого российская сторона не раскрыла. Это был полицейский, игравший роль заключенного по другому уголовному делу, с ним не связанному. Заявитель считает, что его посадили вместе с Лаптевым, чтобы принудить последнего к признанию вины.

На следующий день, 5 января, Лаптев дважды беседовал со следователем. По словам заявителя, брат жаловался на давление, которое полиция оказывала с целью выбить из него признание. Среди прочего подозреваемому угрожали изнасилованием другими заключенными.

6 января в 6.40 утра трое сотрудников ИВС обнаружили Лаптева мертвым, он был повешен. Его сосед Ч. сказал, что он всю ночь спал и ничего не знает. В 7 утра медики скорой установили смерть в результате удушения. Они обнаружили борозду на шее, царапины на обоих предплечьях и синяк на правой икре. Эксперты установили, что телесные повреждения обнаруженные на теле С. Л. возникли за 4–6 дней до смерти.

В ходе внутреннего расследования следователи МВД пришли к выводам, что Лаптев покончил с собой. Заявитель трижды пытался инициировать возбуждение уголовного дела по факту смерти брата, но Следственный комитет Марий Эл отказывал. Эти решения последовательно отменялись судом. Попытки заявителя возбудить гражданское дело о компенсации морального вреда не увенчались успехом.

В Марий Эл было еще два похожих дела о полицейских пытках, решавшихся в Европейском суде: дело Алексея Конакова и дело Андрея Иванова. Что общего в рассматриваемых ситуациях?

1. Внутреннее расследование не устанавливает никакой вины полицейских во вреде здоровью подследственных.
2. Все попытки обжаловать эти решения в прокуратуре и судах России оканчиваются неудачей. Прокуратуре и судам России плевать на доказательства пыток полицейских. Полицейские просто не могут быть виновными в пытках в российской системе правосудия.
3. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) спустя много лет признает факт пыток и выплачивает жертвам и их родственникам деньги.
4. Решение европейского суда может стать поводом для пересмотра дела в отношении пытавших людей полицейских. Но никакого пересмотра дел в России не следует.
5. Общество России остается безразличным к проблеме полицейского насилия. Трагедии запытанных российскими полицейскими волнуют их семьи, и более никого. Волнения по этому поводу возможны только на Северном Кавказе с его клановой, этнической и исламистской спецификой.

Подозреваю, что право силовиков безнаказанно пытать людей даровано им негласным указанием Путина как часть программы лояльности силовиков нынешней верхушке. Даровано наряду с большими зарплатами, социальными льготами, негласным разрешением на мелкую низовую коррупцию типа крышевания борделей и лестью силовикам в государственных и лояльных СМИ. Виновные в пытках силовики, как правило, никакого наказания не несут, и в условиях зависимости судов от исполнительной власти не понесут. А жертвы пыток, возможно, скоро не будут получать даже денег от ЕСПЧ по случаю новой статьи Конституции о приоритете российских законов перед международными договорами и разговорами о выходе России из Европарламента, в систему которого входит Европейский суд, по случаю новых санкций по делу Навального.