Пресс-служба правительства Тверской области распространила инфу, что 18 хлебобулочных предприятий региона получат субсидию общим размером в 74 млн руб. Якобы это позволит «не допустить роста цен на хлеб, а также сохранить 2860 рабочих мест и удержать объемы производства на необходимом уровне».
Так уже получилось, что я прям писал про эту тему в «Ъ» (ссылка на первополосный, кстати, текст), так что один момент уточню.
Про рост цен на хлеб — это вот прям совсем натянутая аргументация.
Правительству Тверской области, конечно, необходимо было натянуть социалку, но в практически прямом финансировании частных предприятий из бюджета нет никакой социалки. Это просто раздача денег крупному бизнесу, который испытывает проблемы из-за роста цен на сырье (рекордные цена на пшеницу из-за девальвации рубля) и невозможности поднимать цены из-за снижения спроса при росте конкуренции.
Объясню на примере «Волжского пекаря», благо его возглавляет Лилия Корниенко, депутат Заксобрания Тверской области от «Единой России». Уверен, что она не последний человек, который пролоббировал эту меру поддержки именно в этом формате.
Открываем годовой отчет за 2018 год «Волжского пекаря». Компания, по собственным данным, занимает 61% хлебобулочного рынка Тверской области, выпускает 47 тыс тонн хлебобулочных изделий, из которых 12 тыс. тонн приходится на хлеб. При этом уже намечается падение по сравнению с показателями 2017 года.
Открываем отчет за 2019 год. Доля рынка падает до 43%, производство хлебобулочных изделий снижается до 44 тыс. тонн, хлеба до 10,9 тыс тонн. За 2020 год данных нет пока, но уверен, что вот там тенденция аналогичная.
Что случилось? В 2018–2019 году была не такая дорогая пшеница, да и другие ресурсы стоили дешевле, но показатели все равно снижались. Вот как говорят эксперты. Во-первых, люди перестают жрать хлеб, он основное блюдо только у мигрантов. Во-вторых, люди, которые его все-таки едят, начинают сами печь хлеб, потому что ЗОЖ, а хлебопечку кто-нибудь да подарит. В-третьих, конкурировать индустриальным хлебопекарным предприятиям теперь приходится не только между собой, как было это в Советском Союзе или после, когда «Волжский пекарь» спонсировал выборы «Единой России». Теперь на рынке много небольших пекарен у дома. Да и торговые сети догадались, что нет никаких проблем в большом магазине поставить рядом с залом печь, нанять четыре человека и продавать свой хлеб, а не только продукцию «Волжского пекаря».
Рост конкуренции при снижении спроса.
Вот третий год производство хлеба «Волжским пекарем» и падает, потому что проигрывает конкуренцию. И таких предприятий в регионе восемнадцать! Старых заводов, с огромными территориями и часто раздутым штатом.
Может ли «Волжский пекарь» в этой ситуации поднять цены на свой хлеб? Может, конечно, но добьется компания ровно одного — их объемы перейдут конкурентам, а выбор между свежеиспеченным и привезенным для потребителей станет совсем однозначным. Даже для лояльного потребителя.
Так что социалки здесь нет никакой. Никто бы не поднял цены на хлеб, выделили из бюджета 74 млн руб. или нет.
Социалка была бы если из бюджета раздали эти миллионам малоимущим пенсионерам и семьям, тем самым разогнав спрос. Но здесь возникает логичный вопрос — а будет ли пенсионер и молодая семья покупать хлеб и другую продукцию «Волжского пекаря». То есть дойдут ли деньги до предприятия, или опять же конкуренцию будут выигрывать другие продукты, небольшие пекарни и сети с собственным хлебом.
Лилии Корниенко такой ненадежный вариант совсем не нужен. Ей лучше напрямую получить средства из бюджета под разговоры о социальной значимости. По аналогичной схеме мы всем родителям раздали школьную форму от депутата ТГД от «Единой России» Дмитрия Гуменюка, выдав ему средства через компенсацию, а подарки новорожденным детям у нас покупают через специально найденный благотворительный фонд у компании «ТУШ» Алексея Ушакова, так любимой губернатором Игорем Руденей.
И все под разговоры про социалку.
Да, да. Так мы вам и поверили.
При этом соглашусь, что мера, конечно, поможет «Волжскому пекарю», но никакого влияния на цены на хлеб, производство или сохранение мест она иметь не будет. «Волжский пекарь» будет закрывать свои точки продаж, переводить производство на кондитерку и продукты долгого хранения или каждый год надеяться на получение прямой поддержки из бюджета под разговоры про продуктовую безопасность и социалку.
Но это не бизнес. Это просто деление бюджетного бабла.
