Вчера (30.09) в Беломорске состоялось открытие музея Карельского фронта, об этом грандиозном событии я еще напишу, сейчас коснусь темы совершенно другой, тоже связанной с открытием музея, но это — другая тема.
Когда вчера в 15:00 началось торжественное мероприятие по случаю открытия музея, обратил внимание, что среди должностных лиц, приветствовавших беломорчан по случаю исторического события, не было заместителя секретаря Совета безопасности России Рашида Нургалиева, а, будем честно говорить, он один из моторов музейной стройки. И уж кто-кто, а он точно должен был открывать музей Карельского фронта. Признаюсь, поражен был данному факту, но сразу не нашел на него ответа.
Поговорил с представителями Беломорской районной администрации, спросив, ждали ли они Нургалиева в Беломорск на открытие музея. И не без удивления узнал, что не только ждали, но и встречали — и Рашида Нургалиева, и депутата Госдумы Валентину Пивненко, которые с утра приезжали Беломорск, были в музее Карельского фронта и даже, зачитав приветственное обращение секретаря Совета безопасности России Николая Патрушева, подарили музею патефон, стилизованный под «старину».
То есть в 10:00 Нургалиев с Пивненко и заместителем главы Карелии А. Пшеницыным приняли участие в передаче подарков, а в три часа дня состоялось официальное открытие музея. Выглядело это странно и потому породило слух, будто накануне открытия музея у стороны Нургалиева (он с Пивненко) состоялся нелицеприятный разговор с губернатором Парфенчиковым, в результате которого Нургалиев с Пивненко будто бы отказались принимать участие в официальном открытии музея, пойдя на «досрочные» поздравления. Версия выглядела правдоподобно, потому как давно уже замечено, что Парфенчиков уклоняется от участия в мероприятиях, на которых присутствует Нургалиев и наоборот. Оставим это без комментария.
Если так, то выходило, что торжественное событие (открытие музея) приобретало скандальный оттенок, портящее впечатление от важного без преувеличения исторического факта.
В общем-то, для людей все равно, кто именно открывал музей, главное — он начал работать, но нехороший привкус от всего возникал. Чтобы не плодить слухи и не погружаться в конспирологические схемы — до чего мы, пишущие, признаюсь, охочи, — обратился за разъяснениями лично к Валентине Николаевне Пивненко, пересказав ей уже прозвучавшие подозрения.
Она в ответ не зло поиронизировала над авторами заговорческих схем, хронологически изложив факты вчерашнего дня, в которых она с Нургалиевым (и другими должностными лицами) участвовала. Перед Нургалиевым стояла задача за 30 сентября провести рабочие совещания по двум строительным объектам, где возникли проблемы. Во-первых, технические строительные вопросы нужно было обсудить со специалистами, возводящими павильон над петроглифами «Бесовы следки». Здесь строителям потребуется геологические проблемы преодолевать, а Патрушеву с Нургалиевым дополнительные деньги искать в федеральном бюджете на завершение стройки (вроде бы и малость сделать осталось, но 4,5 млн руб. нужно найти). И во-вторых, в тот же день запланировано было совещание по возведению спортивного объекта для хоккеистов в Сегеже, где возникла двусмысленная финансовая история (строителей обманули), и Нургалиев хотел в свой приезд в Карелию решить этот конфликтный вопрос, чтобы он не вылился в перспективе в какой-нибудь уголовный. Именно потому он и не участвовал в официальном мероприятии в Беломорске в 15:00 (занят был), ограничившись передачей приветственного адреса музею от Н. Патрушева и подарком-патефоном с историческими выступлениями руководителей Советского государства.
По словам В. Пивненко, никакого конфликтного по содержанию разговора, с одной стороны, между ней и Нургалиевым, а с другой — главой Карелии А. Парфенчиковым не было. Последний, напротив, приглашал Пивненко и Нургалиева участвовать во всех торжественных мероприятиях 30 сентября, но ему сразу был изложен план работы Нургалиева, который должен был успеть за короткую по времени командировку в Карелию решить ряд организационных проблем.
То есть Пивненко предложила не искать черную кошку в темной комнате, где к тому же и кошки нет. Такова ее версия событий, выглядят которая вполне убедительно. Должностных лиц, принимавших вчера участие в открытии музея Карельского фронта, и без того хватало. Слишком длинная очередь выстроившихся к микрофону только бы утяжелила событие.
Соглашаясь со всем произнесенным депутатом Госдумы Валентиной Пивненко, какая-то недосказанность, недопонятость в произошедшем не оставляет лично меня.
Хотя все это, конечно же, совершеннейшая мелочь (кто принимал участие в мероприятии? – какая разница), занимающая лишь людей погруженных в политику. Для жителей Карелии важен сам факт материализации исторической памяти. В России открылся великолепный памятник, посвященный событиям Великой Отечественной войны. Во всех смыслах музей сделан талантливо — здание историческое спасено, где реально военный штаб в годы войны работал, экспозиция выстроена прекрасно, музейные экспонаты уникальны (причем 90% из них — это не музейные реплики, а предметы военных лет). Надо сказать спасибо всем, кто участвовал в строительстве музея Карельского фронта. Представьте, в ноябре 2018 г. возникло предложение о его возведении, а 30 сентября 2020 г. музей открылся.
С чем всех нас и поздравляю!
