Мы гордимся тем, что можем шандарахнуть по любому противнику, наши танки самые быстрые и проходимые, наши самолеты самые невидимые и неудержимые. Мы можем заломать любого противника, наши Тополи внушают страх всему миру. Ура!
Что там Украина, тоже мне, захотели жить по-человечески, в Европу им, видите ли, надо. Не позволим! Они заплатят сотнями тысяч жизней за то, что выходят из русскоязычного пространства. Сотни тысяч ваших и наших пацанов лягут в землю только потому, что мы так хотим. Не позволим Америке ссорить наши народы, умертвим тысячи хохлят, ради мира и согласия.
…Он стоял избитый, в синяках и кровоподтеках, слипшиеся, немытые волосы падали на окровавленный лоб. Глаза, тусклые и безразличные глаза сумасшедшего светились каким то странным, не живым уже светом. По дальним рядам толпы, там, где я стоял, словно ветер прошелестел слух – отпускают. Кого? Господи, кого? Ничего не видно… «Варавва, Варавва», донеслось до последних, - «Варавва, Варавва!» подхватили мы. Этот, царь никудышный, должен умереть, тоже мне сын Божий, пусть воскреснет, если избран. Варавва, раскаявшийся Варавва, прости нас, радуйся нашему празднику…
Мы можем уничтожить целые страны, даже любой народ, который покусится на наши запасы нефти, газа и алмазов, леса – будет уничтожен. А эти выродки, поющие госдеповскую музыку, заплатят за все, они должны быть уничтожены, это враги, враги России. Пусть сдохнут на Колыме, там их место. Только мы, сплотившись можем обуздать зарвавшихся англосаксов. Хрен им, а не Украина!
…Рядом, вскрикнув, упала какая-то старуха. Дома надо сидеть, старая, а не травить душу сильными ощущениями. Сверкнула молния, откуда взялась эта огромная туча? Только что было абсолютно чистое небо. Надо подойти поближе, посмотреть как умрет этот проходимец. «Он сказал – Или, Или, лама савахфани…» - радостно прокричал рыжий, скуластый солдат, тот самый, который ткнул его копьем в живот…
Мы заставим нас уважать. Кто с этим не согласится, поедет по льготной путевке на Ямал. Давно уже пора пересадить всех этих немцовых и каспаровых. Навального вздеть на кол на Красной площади. Дерьмократы. Видели мы их демократию в 90-х. Жаль президент медлит, давно уже пора нашим танкам выйти к Днепру. Нас 86 процентов, не я один такой. А этих тварей вычислить по интернету, пусть они ответят за каждый свой коммент.
…Уже два дня не отпускает ощущение, что кто-то ходит за мной и следит, следит неотступно. Не этот ли нищий, почти голый умалишенный на площади у восточных ворот. Сколько раз я его видел сегодня. В воскресение они обычно у храмовой горы: «Эй, кто ты и что тебе от меня надо?» - он посмотрел на меня каким-то уже знакомым мне взглядом и тихо выдохнул: «Я есть Сын Божий…»
РАЗМЫШЛЕНИЯ В СТРОЮ
(военно-патриотическая элегия)
Громыхает гроза в поднебесии,
Мечут стрелы железные бестии,
Накаляются страсти внезапные,
У кого-то Отечество хапнули.
Полетели гонцы в разны стороны,
Будут сытыми волки да вороны,
Вострубил горнист – «Всем к оружию!»,
Строит Игорь полки полукружием.
Скачет конница, машет шашками,
Десантура летит вверх тормашками,
Артиллерия ухает весело,
Бог войны варит жаркое месиво.
Солнце скрыв, летят стрелы каленые,
Пополнение идет батальонами,
Волокут стенобитные чудища,
И ракета летит, цель свою ища.
Жаль. Бог создал людей недоумками,
Наделил их патронов подсумками,
Дал им в руки военную силищу,
Часа ждущую в бомбохранилище.
Что поделать? Со времени Каина
Лишь побитым присуще раскаяние,
Только в схватке кровавой потрепанный
Тянет ввысь простыню над окопами.
Победитель же дальше бахвалится,
Дубы валит на копья и палицы,
Пушки льет колокольного олова,
На флагшток садит вражию голову,
И вино своей доблести черпает
Побежденного радостным черепом.
Наслаждается вдосталь победою,
Пока сам тумаков не отведает.
Ведь изменчива, как все женщины,
И Фортуна - богиня военщины,
Зазеваешься чуть, ну не свинство ли,
Как другой с ней в постели воинствует.
Как трофей, твои брюки с лампасами
Перешиты в тылу пидорасами,
А тебя задерут кверху задницей,
Победителю, чтобы, приладиться.
Так устроена, видно, Вселенная,
Раз идет война, будут пленные.
Вы работаете, или спите ли,
Не бывает в войне этой зрителей.
Все участники, все наводчики,
Копьеносцы, стрельцы, минометчики.
Инвалид? Не имеет значения,
Все народное мы ополчение.
Командир, как всегда, убедителен:
«Не пролезут границу вредители!
Чтоб одним не накрыться влагалищем,
Службу бдите, не спите, товарищи!
На Камчатке, в Чечне, на Таймыре ли,
Зорок будь, чтоб Отчизну не стырили!
Под водой, в небесах, на заставе ли,
Долг отдай, и не плачь, что заставили!
Чтоб не сперли родное Отечество,
Ты концом погрози человечеству,
Береги, как зеницу, орудие,
Чтоб враги ни к чему не принудили.
Будьте бдительны! Ведь кругом они,
Наркоманы, студенты, да гомики.
Чтобы Родину нам не просрать в бою,
Шире шаг! Запевай, рота, мать твою!»
С пацифистами быть не годится мне,
Вверх поставят, боюсь, ягодицами,
Потому и в строю пешем топаю,
Всю страну охраняю… и жопу я.
....так, к сожелению.