Что происходит с Россией?

Дьявол кроется в деталях, а образ жизни складывается из событий отнюдь не глобального масштаба. В каком-нибудь не слишком драматическом происшествии как в капле воды вдруг отразится весь сегодняшний российский мир. Духовное, культурное и политическое состояние власти и общества сверкнет в этом незатейливом эпизоде нашей повседневной жизни, и станет ясно, кто чего стоит.

Концерт в поддержку известного музыкального критика Артемия Троицкого, который был запланирован на 10 июня, отменен. Концерт этот должен был состояться в Центральном доме художника, однако администрация ЦДХ известила организаторов концерта, что передумала предоставлять площадку для мероприятия. Принять участие в концерте согласились Юрий Шевчук и ДДТ, группы «Мегаполис», «Барто», «Центр» и другие коллективы.

«Мне известно, что на администрацию было оказано давление, им звонили люди из определенных инстанций, название которых я не стану называть. Эти люди потребовали отменить заявленный концерт в мою поддержку», — прокомментировал ситуацию Артемий Троицкий в интервью «Интерфаксу».

В ЦДХ говорят, что хотели поддержать Артемия Троицкого, однако после неких звонков решили — к своему же сожалению — отказаться от проведения концерта. Об этом рассказал «Эху Москвы» директор Центрального дома художников Василий Бычков. По его словам, ему дали понять, что концерт может стать своего рода политической акцией, поэтому руководство ЦДХ решило отменить мероприятие. Бычков сказал, что сожалеет об отмене концерта.

В последнее время Троицкого затаскали по судам. Причина тривиальная — Троицкий говорит что думает, а думает то, что не нравится властям. Сидел бы молча или рассуждал о мерзости нынешнего режима у себя на кухне, как велит российская традиция, — и не было бы нужды устраивать концерты в его защиту. То в гражданском суде он отбивается от иска бывшего милиционера, получившего от него антипремию за дурную работу в ГАИ, то в уголовном суде защищается от обвинений в клевете, за то что назвал очередного кремлевского лизоблюда «сурковским пуделем». Фактически оскорбил неизвестного пуделя.

С Артемием Троицким, слава богу,  ничего страшного не произойдет — не посадят, не положат, не вышлют и даже не заткнут. Речь не о нем. Речь о тех, кто согласился было ему помочь, но испугался первых раскатов кремлевского грома. Да и не грома даже, а только слухов о нем. Директор ЦДХ Василий Бычков говорит, что долгие годы дружит с Артемием Троицким и, если концерт состоится на другой площадке, он обязательно туда придет. Потому что — друг. Видно, на самом деле хотелось помочь, но страшно ослушаться начальства.

Увы, в этом нет ничего необычного. Такие решения случаются каждый день. Их принимают люди, живущие среди нас. Такой человек живет с вами на одной лестничной площадке, едет с вами в одном вагоне метро, сидит в кафе за соседним столиком.

Кто ему сказал, что власть — это начальство? Он сам так решил. Так всегда было. Так всегда говорила сама власть. Они говорят — он верит. Он не задумывается о том, что власть — это всего лишь малограмотные менеджеры, живущие на наши налоги и по ходу ворующие из государственного бюджета и откуда только можно. Не встречая гражданского сопротивления, они наглеют, сбиваются в агрессивную стаю, способную уже не только воровать, но и сверкать клыками, огрызаться на общество и травить самых  непочтительных.

Власть мелочна, мстительна и беззаконна. Общество безответно, запугано и унижено. И это закономерно: только в таком покорном обществе может существовать такая убогая власть. Беда России не в том, что власть наша дурна (да и где она хороша?), а в том, что мы, общество, не в состоянии держать ее в узде. Мы не хотим напрягаться, думать и принимать самостоятельные решения. Мы не хотим жертвовать даже крохами своего сиюминутного благополучия ради общего, и своего в том числе, блага.

Ведь руководители Центрального дома художника, судя по всему, искренне расположены к преследуемому властями Артемию Троицкому. И если бы они остались стоять на своем, уперлись и дали площадку для концерта, скорее всего, с ними даже ничего не случилось бы. В худшем случае, они бы имели неприятности по службе; в самом худшем — лишились бы работы. Их не посадили бы в тюрьму или психбольницу, не сгноили бы на Колыме или в Соловках, не послали бы в мордовские или пермские лагеря. Они не пострадали бы, как миллионы наших соотечественников за десятки лет советского террора.

Максимальная цена, которую им пришлось бы заплатить за свое достоинство, — потери в семейном бюджете. Но даже этим они не захотели поступиться ради свободы и справедливости. Даже эта цена для них слишком высока. Увы, такова сегодня большая часть нашего общества. Это мы сами сделали власть настолько отвратительной, что от нее же и кривимся. Мы все ждем чуда и надеемся въехать в рай на чужом горбу. Кто-нибудь как-нибудь обуздает эту власть. Кто-нибудь заставит ее считаться с нами. Все как-нибудь само собой устаканится. Или, вот, упадут цены на нефть, и власть образумится, смягчится и станет честной.

Ничего этого не будет. Никто не придет и не спасет. Ни политическая оппозиция, ни деятели культуры, возмутившиеся самоуправством властей, ни международное общественное мнение, ни яркие лидеры и герои площадей ничего сделать не смогут, если наше общество и дальше будет оставаться равнодушным к своей свободе и собственному достоинству. Если такие, возможно, вовсе не плохие люди, как г-н Бычков, не найдут в себе мужества в решительную минуту сказать «нет!». Если не возмутятся высокомерными претензиями государственной обслуги и не бросят ей в ответ на указания: «Да пошли вы… Я поступаю так, как считаю правильным».

Ровно до этих пор мы и будем иметь то, что имеем. По Сеньке — шапка, по обществу — власть.

Александр Подрабинек

Источник: "Ежедневный журнал"