О моей поездке на Байкал (2008)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Поездка в солнечную Бурятию началась с грозы в Домодедово, из-за чего все вылеты позадерживались. Пару выдавшихся свободных часов в московском аэропорту мы с НВ потратили на сравнительный анализ цен за чашку чая в припортовых кафе. Поздно ночью наш А-319 наконец взял курс на Улан-Удэ. Спустя пять часов лету под крылом самолета о чем-то шепнуло священное море Байкал.
Приземлились ближе к полудню (по местному уже времени, разница +5). Нас встретили прилетевшая раньше из СПб милейшая Юша со своей подругой Дулгар Васильевной Посходиевой (для своих - просто Дуги) на праворулевой Toyota Duet.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Через час на квартире Дуги (хата весьма стильная, с двумя унитазами на один туалет) мы учились есть национальное монгольское кушанье - позы (по-бурятски - буузы). 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Это такие типа манты, готовятся на пару, едятся руками, чтобы бульончег не вытек. Немного отдохнув

(испив для релакса волшебного молока с травами, собранными Юшкой в поселке Турунтаево), отправились на Лысую гору, где расположен буддийский центр "Ринпоче-багша" с 5-метровой позолоченной статуей Будды Шакьямуни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На обратном пути завернули на рынок, купили у бабушек "серы" (жвачка из лиственничной смолы, хорошо очищает зубы и вызывает тошноту) и малосольного байкальского омуля (100 руб. за кг).

На следующий день отправились в Иволгинский дацан Хамбын Сумэ - поклониться нетленному телу XII

 

 

Пандито Хамбо-Ламы Итигэлова, ушедшего в глубокую медитацию в 1927 году. Тело содержится на чердаке Цогчен-дугана и выставляется напоказ в крайне редких, в основном праздничных случаях, но Дуги заявила, что настоятель Иволгинского дацана Гунчен Лама (в миру Дагба Ачиров) - старый ее приятель, поэтому она обо всем договорится. И ведь договорилась! Кроме меня чести прикоснуться к нетленному телу (у Итигэлова реально теплые руки!!!) получили еще двое - некий олигарх, излечившийся иволгинскими лекарями от страшной болезни, за что, видимо, покровительствующий дацану, и какой-то крутой американский паломник, протекцию которому оказал звонок из правительства Бурятии. Короче, блат работает даже в святых местах.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На обратном пути сделали остановку возле Горы убиенных - там в эпоху Большого шелкового пути разбойники нещадно грабили и убивали торговцев-путешественников, из-за чего подножье горы было усеяно трупами. Кстати, о трупах. Многие буряты по-прежнему не хоронят своих близких, а провожают на тот свет дедовским методом - тело кладут на конную повозку, конь несется в степь и возвращается порожняком. О покойниках говорят не "умер", а "отстал".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

На третий день пребывания мы выдвинулись на Байкал, в деревню Максимиха (Баргузинский залив), на турбазу Бурятского госуниверситета "Байкал". Дуги подключила свои связи и за 500 руб. с рыла в сутки (плюс 180 руб. за 3-разовое питание) мы получили по койко-месту в двухэтажном коттедже в 50 м от священного моря. Кстати, при въезде в Максимиху дорогу нам перебежала молодая рыжая косуля. "Хороший знак", - заверила Дуги. И вновь не обманула.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

В Максимихе мы провели 4 сказочных дня. Погода менялась с грозовой на знойную и наоборот, причем в течение одного дня. Купаться было холодно, но мы купались, загорали, коптили на сосновых шишках купленного у местных рыбаков хариуса (по 40 руб. за рыбину), парились в сибирской бане (привет начальнику базы Георгию Агаповичу Иванову!), ели арбуз у костра, бродили по прибрежным горам и лесам. В день нашего отъезда турбазу атаковали китайские туристы, которые вежливо хихикали на мои нескромные призывы предоставить свободу Тибету.

 

Вернувшись в Улан-Удэ, мы встретили в аэропорту сыктывкарское подкрепление, посетили центр восточной медицины, Одигитриевский православный собор, два приличных музея - истории имени Хангалова и природы, книжные магазины (скудные, к слову, если не считать локальной краеведческой и буддийской литературы), японский ресторан, погуляли по набережной Селенги и даже сходили в кино (на "Хэнкока"). 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Однако вскоре тоска по Байкалу взяла свое, и мы вновь устремились на побережье. На этот раз - в поселок Гремячинск. Местная баба Шура предоставила нам пару койко-мест по 150 руб. в домике, который мы делили с паломниками из Калмыкии, приехавшими на лекции культового учителя Геше Тинлея

. 
Еще три дня на Байкале промелькнули как один. Мы совершили блиц-вылазку в соседний лес, набрали белых грибов для супа и веник из лиственницы для бани. Кроме того, довелось поприсутствовать на проведенном Тинлеем ритуале Цог (подношение духам местности). Сам Тинлей (а точнее, явно нездоровый ажиотаж вокруг него), да простят меня буддисты, особого впечатления не произвел, реанимировав в памяти целую когорту забытых ныне персонажей уровня Кашпировского. 
Обратно летели (на Boeing-757) почти на час дольше, чем туда. Вылетели в девять вечера по местному, прилетели в 22.30 по мск. Все это время в иллюминаторе наблюдался закат солнца... 
Самбайнэ!