Внезапная смерть 64-летнего министра иностранных дел Беларуси Владимира Макея, вне зависимости от ее причин, - очень плохое событие не только для Беларуси, но для всей Европы.
Макей мог стать президентом РБ после Лукашенко, масштаб личности это позволял. Он был способен нести бремя власти.
Круг личных контактов Макея в мире существенно превышал круг контактов Лукашенко.
По существу Макей был вторым человеком в Беларуси. Первым после Лукашенко.
Макей был профессиональным дипломатом и работал министром иностранных дел, а не вторым министром обороны.
Макей поддерживал связи Беларуси с Европой и признавался Европой как партнер по диалогу в самых тяжелых обстоятельствах. Макей помог Беларуси избежать части санкций. Т. н. многовекторность Лукашенко держалась на Макее.
Макей был непреклонным сторонником сохранения суверенитета Беларуси. При нем поглощение Беларуси Россией было невозможно.
Макей был категорическим противником участия Вооруженных сил РБ в боевых действиях против Украины.
Макей пользовался авторитетом у военных. Его опасались в КГБ.
Макей участвовал в освобождении российских политзаключенных в Беларуси, насколько мог.
Макей мог и умел общаться с независимой прессой.
Причины смерти имеют принципиальное значение, конечно.
Состояние здоровья Макея не внушало опасений, хотя график работы и нагрузки были запредельными.
Из Еревана со встречи государств ОДКБ Макей возвращался в Минск не на одном борту с Лукашенко, а на грузовом (!) самолете. Отчасти это отражает скотское отношение Лукашенко даже к ближайшим подчиненным, но только отчасти.
В естественный характер причин смерти Владимира Макея поверить очень трудно, практически невозможно.
Определить заказчика (заказчиков) вероятного убийства политика можно по перечню его достоинств и потенциальных, но уже невозможных в силу смерти достижений.
Беларусь стоит на пороге очень драматических событий. Скорее всего, не только Беларусь.