Девять лет назад убили отца Павла Адельгейма. Трагический случай, непредсказуемая встреча страдающего больного с большим проповедником. И жизнь великого человека, преодолевшего политические репрессии, оборвалась от руки потерянного человека с помутненным рассудком.
Осознавая и осмысливая утрату, я, светский человек, назвал отца Павла пастырем человеколюбия. Попытайтесь любить людей такими, какие они есть. Не всякий найдет в себе силы даже для раздумий об этом. А если следовать этой любви всю жизнь?
Любовь к людям сильна и беззащитна одновременно. Что может противопоставить добродетельный человек злу и ненависти? Только любовь. Кто понимает его в этом безоружном и часто безответном служении? Тот, кто готов следовать той же дорогой. Сколько таких людей? Бог весть.
Когда замолкают проповедники любви, их место занимают глашатаи ненависти. Человеколюбие требует непрестанной проповеди. Такая проповедь для тонущего в ненависти общества сродни гласу вопиющего. Но пока звучит этот одинокий глас, жива надежда на спасение.
Я пытаюсь представить себе проповедь отца Павла сегодня. И с полной ясностью понимаю, что не могу сомневаться ни в одной мысли, ни в одном слове. «Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими» (Мф 5:9).
Я уверен, что отец Павел говорил бы сегодня со всеми – и служителями любви, и приспешниками ненависти. Для него не было потерянных людей. Он надеялся быть услышанным и понятым каждым человеком, искал путь к каждой душе. И прозревшей, и заблудшей. Но понимали его только те, кто пришел к осознанию смысла бытия как человеколюбия.
Величие повседневного подвига часто не понимается современниками и осознается только после утраты. Будь отец Павел сегодня жив, он не изменил бы трагический ход истории. Но его голос придал бы силы многим испуганным и отчаявшимся.
Потребность в человеколюбии роднит духовно живых. Любовь к людям не передается по наследству, но наследуется по призванию.
Призыв к человеколюбию напоминает о всех принесенных жертвах и предостерегает от морока человеконенавистничества. Имеющий уши да услышит.