Когда мы с подельниками допрашивались в качестве свидетелей по питерскому делу «Сети»*, мы имели право отказаться от дачи показаний, поскольку проходили по аналогичному делу, где есть пересекающиеся обстоятельства. Но давать ложные показания мы все равно не могли, зато их мог давать свидетель, являющийся обвиняемым по уголовному делу, которое выделили из того дела, по которому он сейчас допрашивается. Так поступил, например, свидетель, заключивший досудебное соглашение о сотрудничестве, выступавший и на питерском, и на пензенском процессе по делу «Сети»*.
Возвращаясь к практическим советам по поводу отказа от дачи показаний, нужно сказать, что свидетель всегда может в ответ на любой вопрос под протокол пояснить, что он не доверяет лицу, приводящему следственное действие, потому что оно угрожает ему, запугивает, грубо обращается и обещает все, что тот скажет ему, использовать для фальсификаций доказательств против допрашиваемого и незаконного привлечения к уголовной ответственности.
Вообще все, что происходит во время допроса, должно фиксироваться в протоколе допроса (это работает в отношении любого следственного действия). Поэтому, если вы не чувствуете угрозы жизни и здоровью, вносите в протокол все, что отклоняется от установленного порядка. Если следователь задал вопрос, вы ответили на него, но следователю не понравилось как и он решил не вносить, настаивайте, чтобы внес. Если адвокат задал вопрос, а следователь его отвел, то в протоколе должны быть зафиксированы и вопрос, и причина отвода.
Когда мне перепредъявляли обвинение, следователь поставил меня перед выбором: признаю вину, и мне предъявляют обвинение в участии (от 5 до 10 лет), не признаю - обвинят в создании (от 15 до ПЖ). Следователь дал мне две версии обвинения, я прочитал обе и выбрал создание. По существу предъявленного мне обвинения я пояснил, что 10 минут назад следователь дал мне два постановления о привлечении в качестве обвиняемого и путем угрозы предъявления более тяжкого из них заставлял признать вину. В это сложно поверить, но следователь уговорил меня не писать об этом в протоколе, и я повелся на его манипуляции. Только вернувшись в камеру, я понял, что он снова обманул меня, поэтому написал на него заявление в Следственный комитет. По результатам проверки было отказано в возбуждении уголовного дела по той причине, что я не внес замечания в протокол.
Ну и главный совет, который я могу дать, если вам не нужно торопиться к оставшемуся одному ребенку или к любому требующему ухода человеку, чье здоровье зависит от вашего присутствия, - не торопитесь. Не спешите покинуть кабинет следователя, оперов, коридоры Центра по борьбе с инакомыслием и даже камеру ИВС. Спешка — это ваши ошибки, а спокойствие и готовность пробыть на допросе или вообще в ЦБИ столько, сколько нужно, - это ошибки ЦБИ. Не надо бояться и паниковать. Однажды это все равно закончится, и оттого, как скоро, зависит, в чью пользу: быстро - в их, завтра - в вашу.
Другая история с допросом после пыток, но об этом я расскажу в посте про допрос подозреваемого.