На днях Марат Хуснуллин заявил, что в России слишком много регионов и их надо укрупнять. Так и сказал: «Я Еврейской автономной областью не хочу заниматься, не хочу с точки зрения трудозатрат. Ее нужно соединить либо с Хабаровским краем, либо с каким-то другим…» Его уже одернули из Кремля, но слово не воробей, и, по-моему, это отличная иллюстрация бюрократической логики правления с ее внутренними противоречиями.
Зампред правительства РФ Хуснуллин не видит в регионах политические субъекты, для него это сугубо административно-территориальные сущности, где губернатор — это не избранный и самостоятельный глава субъекта федерации и представитель его народа, а наместник единой вертикали власти. А какое главное качество административно-территориального деления? Оно должно быть удобным для управления сверху. Вот Хуснуллину неудобно отдельно проводить совещания с правительством ЕАО — тогда зачем это правительство вообще нужно отдельно? А тот факт, что губернатора и Заксобрание ЕАО, в отличие от Хуснуллина со всем его правительством, избирают сами граждане субъекта, — так это второстепенный вопрос. В этой же логике губернатор оценивается по спущенным сверху KPI, которые могут иметь мало общего с тем, чего хотят от него местные жители.
А противоречие этой системы в том, что наряду с бюрократической логикой есть логика политическая, которой не может не быть. Она строится вокруг легитимности и рейтингов. Сами по себе госуправленцы Мишустины-Хуснуллины — это просто какие-то непонятные дядьки в костюмах, вся административная система с ее инструкциями, приказами и пр. держится только на том, что народ неким магическим образом верит в их власть. За эту веру и отвечает «политическая» администрация Кремля, которая напомнила Хуснуллину и стране, что «здесь главным критерием является воля жителей этих регионов» (Песков). На любом уровне, от премьера федерального правительства до главы местной администрации, можно видеть, как власть балансирует между этими двумя логиками: административной эффективностью и политическим рейтингом.