6 (19) декабря 1917 года Совет народных комиссаров обсудил вопрос об антибольшевистской забастовке служащих для определения способов борьбы с такой забастовкой «самыми энергичными революционными мерами». На пост председателя создаваемой чрезвычайной комиссии, наделенной правами на принятие «энергичных революционных мер», была предложена кандидатура Феликса Дзержинского.
Большевики пользовались орудием забастовки с самого начала своей деятельности, но с абсолютной жестокостью отнеслись к любым попыткам противостоять им после захвата власти.
На следующий день, 7 (20) декабря 1917 года, Дзержинский на заседании того же Совнаркома сообщил, что комиссия должна обращать внимание прежде всего на печать, «контрреволюционные партии» и саботаж. Комиссия получила исключительные права: производить аресты и конфискации, выселять и арестовывать, лишать продовольственных карточек, публиковать списки врагов народа, вести активную борьбу с криминалом.
Ленин признавал, что без такой комиссии «власть трудящихся существовать не может, пока будут существовать на свете эксплуататоры…», и назвал ее «нашим разящим орудием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть со стороны людей, которые были бесконечно сильнее нас».
ВЧК стала кровавым мечом «диктатуры пролетариата». Террористическая власть создала террористический государственный орган по защите своей власти. Именно органы ВЧК осуществляли Красный террор, заливший страну кровью.
С самого начала была выстроена всероссийская вертикаль государственного терроризма: были созданы областные (губернские) чрезвычайные комиссии, особые отделы по борьбе с контрреволюцией и шпионажем в Красной армии, пограничные, железнодорожные, воднотранспортные и т. д. отделы ВЧК, в 1920 году – иностранный отдел.
В феврале 1918 года сотрудники ВЧК получили право расстреливать людей на месте без суда и следствия согласно декрету «Отечество в опасности!». Высшую меру разрешено было применять в отношении «неприятельских агентов, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов», а вскоре – «всех лиц, прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».⠀
Для причисления человека к «лицам, прикосновенным» было достаточно доноса. Донос стал излюбленным поводом для ареста человека ВЧК. Пытки стали излюбленным орудием. Признание под пытками стало царицей доказательств.
Полем «работы» ВЧК были «всякие выступления, независимо от поводов, по которым они возникли, против Советов, или их исполнительных комитетов, или отдельных советских учреждений» (постановление Кассационного отдела ВЦИК от 6 ноября 1918 г.).
17 апреля 1920 года было принято секретное «Циркулярное письмо ВЧК №4 о взаимоотношениях чрезвычайных комиссий с трибуналами», которое предвосхитило варварские обычаи Большого террора: «ВЧК доводит одновременно до сведения товарищей, что для трибуналов вырабатывается особая инструкция [о] так называемом упрощенном порядке рассмотрения дел, <…> когда все судопроизводство будет сведено к прочтению обвинительного заключения, допросу обвиняемого и вынесению приговора».
20 декабря 2017 года Владимир Путин на торжественном вечере, посвященном Дню работника органов безопасности и 100-летию ВЧК, произнес: «Абсолютное большинство людей, выбирающих эту трудную профессию, всегда были настоящими государственниками и патриотами, которые достойно и честно выполняли свой долг, на первое место ставили службу Отечеству и своему народу».
Так вековая кровавая история ВЧК получила официальную политическую оценку в начале XXI века.