Не помню, как познакомилась с Сергей Шаров-Делоне. Помню, что назвала его Сергей Александрович, он заругался. Поэтому стал Сергеем, Сережей. Много можно написать о нем, что пережито и пройдено. Как я однажды плакала в Ярославле в кафе после колонии, куда, кстати, его не пустили, а он молчал, мы пили вино, и я все что-то говорила. Он был сурово молчалив, слушал и сказал примерно так: «Ира, им там сложнее, но они знают, что не одни. И ты не одна».
И всегда встречал и обнимал так, по-отечески. Он напоминал всегда мне моего папу, который несколько лет назад ушел от нас. Они даже внешне чем-то были похожи.
И помню, как перед освобождением Вани Непомнящих я рассказала ему свой план, как я могу со своей стороны сделать так, чтобы Ваня уехал, не нарушая закон, хотя колония уже подала уже иск об установлении надзора. Сергей мне сказал что-то типа того: Ира, ты же понимаешь, что будешь выглядеть глупо? Я сказала, что да, понимаю, ну и пусть. Он засмеялся, обнял и сказал - молодец, подельник! И дальше со своей стороны сделал все, чтобы этот план осуществился.
Потом были всякие ситуации, ШОЗы, Прага, Москва, Питер, где мы ночью в баре пили вино. В Праге он любил горячее вино. Всегда его заказывал. И устроил нам с Ильей Уткиным такую обзорную экскурсию по Праге, что можно подумать, что он там всю жизнь жил. Мы прошли пешком очень много километров, но усталости не было особой. Мы все слушали рассказы. Потом пили вино и пиво. Спорили про ситуацию в России. Не смогла быть на дне рождения. Он сказал: ну это точно повод еще раз собраться. И вот сейчас он всех снова собирает. Таким вот поводом. А я снова в командировке. Но я знаю, что ты меня поймешь и простишь. Потому что сам бы там был...