Место действия: Коломенский городской суд. Обсуждаем ходатайство следователя об очередном продлении активисту Вячеславу Егорову меры пресечения в виде домашнего ареста.
Следователь утверждает (то же самое она утверждала и два месяца назад, и четыре месяца назад) что тот может скрыться от следствия, угрожать неустановленным свидетелям и уничтожать не обнаруженные доказательства, ну и помимо этого следствию нужно дополнительное время на допросы неких свидетелей и получения ответа на данное задолго до того поручения органам дознания.
Я: Скажите, пожалуйста, когда было дано поручение о производстве отдельных следственных действий органам дознания, ответ на которое вы не можете до сих пор получить?
Следователь: Данное поручение не я давала, и не я его истребую из органов дознания. Я всего лишь нахожусь в группе и следствие проводит следователь по особо важным делам подполковник юстиции Воронин.
Я: Переформулирую. Вам известно, когда было дано это поручение?
Следователь: Нет, мне не известно.
Я: Скажите, пожалуйста, что мешало установить и допросить свидетелей за прошедшие 4 месяца?
Следователь: Я по данному делу не планирую работу: ни дату, ни время по опросу свидетелей. Те поручения, которые направляются в Коломну, мы их исполняем, в все остальное планирует следователь, в чьем производстве находится данное уголовное дело.
Я: Вам поступили поручения об опросе дополнительных свидетелей?
Следователь: В настоящее время лично у меня таких поручений нет.
Я: Скажите, пожалуйста, у вас есть какие-то конкретные фактические данные, свидетельствующие о том, что Егоров продает или продал недавно принадлежащее ему имущество, либо приобрел какое-либо имущество за рубежом?.
Следователь: Лично у меня такой информации нет.
Я: Имеется у вас информация о том, что Егоров был ранее осужден за преступление и судимость за него не снята или не погашена?
Следователь: У меня такой информации не имеется в настоящее время.
Я: Имеется ли у вас конкретная информация об угрозах обвиняемого либо его родственников в отношении каких-либо лиц, поступившая за последние несколько месяцев?
Следователь: Лично у меня такой информации нет.
Я: Скажите, пожалуйста, каким образом отрицание вины вы считаете основанием для продления сроков содержания под стражей, и на основании какого нормативного акта? У вас указано: «На путь исправления не встал, выводов не сделал»
Следователь: Да, лицо неоднократно привлекалось к административной ответственности за несанкционированные митинги, неповиновение сотрудникам полиции. У нас есть все основания полагать, что он может продолжить заниматься преступной деятельностью.
Я: Это была преступная деятельность, или административные правонарушения? Преступной деятельностью у вас есть?
Следователь: Нет, сведений о непогашенной судимости у нас нет.
Я: Занимался преступной деятельностью до того?
Следователь: В материалах уголовного дела такого нет. У меня нету.
Я: Скажите, какие из материалов, представленных в обоснование ходатайства следователя о продлении меры пресечения составляют охраняемую законом тайну? (заседание сделали закрытым)
Следователь: Постановления (судов) и протоколы (об административных правонарушениях), представленные в материалах дела.
Я: Вам известно, что постановления есть в интернете в открытом доступе на сайтах судов?
Следователь: Нет, я не посещаю такие сайты и не смотрю.
Славе конечно же продлили домашний арест, мы пошли с ним к нему домой, выпили и посмеялись над вышеописанным диалогом.
Хотя это вообще- то нифига не смешно.
Так обычно проходят продления меры пресечения: следователь ничего не может сказать вразумительного, прокурор ограничивается коронным "всезаконновсеобоснованно", судья привычно переписывает ничем не доказанные формулировки из ст. 97 УПК и человек продолжает сидеть.
В случае со Славой речь идет всего лишь о трудном финансовом положении семьи, ведь до ареста он был единственным кормильцем.
В случае с матерью 10 детей из Нижнего Новгорода, все закончилось плачевно: судья продлил сроки содержания под стражей несмотря на то, что она в суде ЛЕЖАЛА НА НОСИЛКАХ, не в силах встать, и вскоре она умерла в изоляторе.
Адвокат Алексей Аванесян (Alexey Avanesyan) вышел в одиночный пикет в Краснодаре с плакатом "Следственные изоляторы переполнены из-за злоупотребления такой мерой как содержание под стражей. Это должно быть исключительной мерой. У нас же людей берут под стражу без особых на то оснований".
Можно много говорить о том, что дело адвоката защищать в судах, а не стоять с плакатами. Но что делать, если это не работает? Как себя чувствуют адвокаты несчастной матери 10 детей, чьи аргументы суд так и не услышал? Сколько раз я не спала ночами, думая о том, что и где я сделала не так, если мои доверители не на свободе?
Сегодня моя коллега и подруга Вера Гончарова (Vera Goncharova)написала о том, что адвокатам надо объединяться и требовать изменения сложившейся порочной системы. С ней многие согласны. Многие готовы к совместному выступлению. "Наболело" - написала Вера.
Да, наболело, причем давно.
p.s. описанное судебное заседание прошло 22 мая. Постановоение уже вступило в силу. Домашний арест продлен до 30 июля. Диалог со следователем воспроизведен дословно с расшифровки аудиозаписи.
Оригинал