На днях испытал крайне противоречивые чувства от общения с современными старшеклассниками. Позвали меня пожюрить городской конкурс школьной прессы, а потом дать ее производителям мастер-класс — разобрать номера, посоветовать чего-нить. Все присланные на конкурс газеты внимательно прочитал и решил, что перед мастер-классом попрошу всех ответить на вопрос: «А для кого и зачем вы свои газеты делаете?» Потому как не поверил я, что научно-практические конференции и военно/гражданско-патриотическое воспитание — это главные темы, которыми нынче школьники интересуются.

Своим вопросом сначала загнал ребят в ступор — ответить сходу не смогли. Ну ок. Начал выяснять, что они сами читают/смотрят. Оказалось, что в фаворе «Лентач», «Медуза», Дудь, «Сталингулаг», всякая развлекуха, ну и наши городские СМИ. Стали бы читать свои школьные газеты? Однозначно — нет. А кто стал бы их читать? Молчание. А зачем вы делаете то, что никто не читает? Опасливые взгляды — мол, а что, реально можно сказать?

По счастью, на нашей встрече почти не было педагогов-организаторов, которые пестуют этих ребят на ниве школьной журналистики. Поэтому мне удалось их разговорить. И ребят (когда они поняли, что перед ними тот, кто не будет их ругать и кому реально интересно, чем они живут) прорвало. Они наперебой рассказывали, о чем хотели бы писать в своих школьных СМИ:

— о том, что нагрузка большая, все учителя требуют успеваемости по своему предмету, а ты просто не можешь одинаково хорошо решать задачи по физике и писать сочинения;

— о том, что школьная форма неудобная и немодная и вообще бесит;

— о том, как в школе разбиваются окна, ломаются туалеты и дерутся ученики (происшествия, в общем);

— о том, как во время противопожарных учений случился бардак и эвакуироваться в срок успели не все;

— о том, что школьная столовка задолбала своими слипшимися макаронами…

НО! Самая главная проблема, которую отметили все: НАС ПОДАВЛЯЮТ УЧИТЕЛЯ! «Им неинтересно, чем мы живем». «Они постоянно дают нам понять, что мы никто». «Нам не дают выражать свое мнение». «Говорят: сначала ГИА/ЕГЭ сдай, потом высказываться будешь».

Скажу вам честно, когда я все это слушал, я прямо потух. Не то чтобы мне сообщили что-то из ряда вон, я и без того представляю, сколько маразма сейчас творится в школах и не только в них. Но я понял, что не имею никакого морального права критиковать сейчас их газеты. Хотя бы потому, что я рос в другое время — в те самые лихие 90-е.

В том время в школах не было нормальных компьютеров и цветных принтеров. У нас самих не было смартфонов и интернета. Но зато на уроках литературы, истории, политологии, а часто и физики, мы разговаривали! Учителя постоянно спрашивали нас: «А как вы думаете…?» И слушали с интересом. Всегда вспоминаю фразу одного из моих учителей истории: «Я не хочу, чтобы вы зубрили. Я хочу, чтобы вы умели читать и мыслить». А еще помню, как директор нашей школы отдувалась за нас, когда мы с одноклассниками написали жесткую критическую статью в городскую газету. «Ребята правы!» — говорила она в глаза мэру города… Чччччерт, как же катастрофически все изменилось с тех пор!..

…Мы долго говорили с юнкорами. О профессии журналиста, о цензуре, об ответственности, об этике, об интересах читателя. Они классные — эти ребята. Они живые, они думающие, несмотря на то, что самостоятельно думать им запрещают. И мне показалось, что главной реакцией большинства из них на наш разговор стало удивление — а что, так можно было?