Привет, это Катя Аренина. Я пресс-секретарь правозащитной «Команды 29». Наши адвокаты защищают тех, кого в России обвиняют по статьям о госизмене и шпионаже. Таких людей довольно много: только сейчас расследуются или рассматриваются 22 дела. Это очень много: в начале 2000-х возбуждали одно-два дела в год.
Я не понаслышке знаю: многие (если не все) из этих дел вызывают сомнения. На многих из них следователи ФСБ просто стараются срубить палку, а люди, которые просто оказались не в том месте не в то время, проводят долгие годы (статьи предусматривают наказание до 20 лет лишения свободы) в СИЗО и колониях.
Еще я знаю, что это очень сложно объяснять людям. Слова «государственная измена» и «шпионаж» вызывают страх, поэтому первая защитная реакция: «они сами виноваты, нечего лезть куда не надо!». Даже если речь идет о женщине, которая просто отправила знакомому смску о том, что видит на улицах своего года танки (без маскировки, все такое). Это реальное дело — с 2013 по 2016 год Краснодарский краевой суд вынес шесть приговоров по статьям о госизмене и шпионаже за такие СМС.
Но поверить в то, что можно стать фигурантом дела по такой статье просто так, очень страшно. Проще думать, что те, с кем это произошло, в чем-то виноваты, поэтому с вами-то такого не случится. Та же история, что и с жертвами изнасилований и харассмента: я буду вести себя правильно и никогда не попаду в такую ситуацию. Это не так.
Можно по-разному оценивать поступки наших «госизменников» с человеческой точки зрения. Может быть, отправка резюме за границу или общение с гражданином соседней страны, с которой твоя находится в состоянии войны, кому-то покажется непатриотичным. Но, знаете, это точно не преступление.
Мы знаем много только о тех делах, фигуранты которых не побоялись рассказать, что с ними происходит что-то плохое. Они не поддались на уговоры следователя дать признательные показания в обмен на скидку, не испугались угроз, решились найти независимого адвоката. И в этих делах — куча нарушений!
Из порядка сотни дел за последние двадцать лет мы знаем подробно примерно о трети. В остальных все, скорее всего, еще хуже — там нет давления общества, нет контроля со стороны адвоката. Этих людей берут в оборот следователь и адвокат от государства и на первом же допросе выжимают признательные показания.
И снова хочется сказать: сами виноваты, нечего признаваться, если не совершал. Но в ситуации давления, в изоляторе, без возможности позвонить родным, под угрозами очень легко сломаться. Следователь и адвокат по назначению говорят очень убедительно, а если вы, например, пенсионер или продавщица с рынка, скорее всего, у вас не очень высокий уровень правовой грамотности.
Я не хочу сказать, что настоящих шпионов не бывает. Но сейчас мы видим кучу дел в отношении людей, которые явно не имеют никакого отношения к спецслужбам, и еще гору дел, про которые ничего неясно. Доверия к государству это не вызывает.
Мы попытались разобраться, что скрывает государство, и рассказать о тех делах, про которые до сих пор никто ничего не знал. Команда 29 представляет спецпроект «История госизмены, шпионажа и государственной тайны в современной России».
Проект доступен по ссылке: