Да, я знаю, это идиотский вопрос. Из серии «что вам больше всего запомнилось в поездке?». Но раз вырвался, то стала ждать ответа.
Он на минуту задумался. «Самое страшное — когда жарили». И пояснил: «Когда раздвинули ягодицы и засунули туда провода, а потом пустили ток». «Вы просили их прекратить? Умоляли?» Да, тоже не очень умный вопрос. А что спрашивать, слыша такое? «Какой смысл? — пожимает он плечами. — Я понимал, что они будут это делать, я понимал, что разговаривать бесполезно, поэтому просто орал. Не орать не получалось. Состояние было такое как будто тебе оголяют все нервы на зубах и еще за них тянут. Они говорили «Жалобы писать любим? Придется тебя изнасиловать». И еще что-то орали но я не понимал что, плохо соображал".
Мы прошлись по теплому курортному Сочи, куда он уехал сразу после освобождения, попробовали черноморскую барабульку и местное красное сухое. И записали его показания в протоколе адвокатского опроса. Еще один бывший заключенный ИК-7 в Омске рассказал о трех месяцах ада осенью 2015 года. Он помнит Дмитрия, их привезли в одной группе, и они висели сутками голые на решетках через несколько человек друг от друга.
Будет еще одно заявление о преступлении. Еще одно свидетельство.
Мы с Вера Гончарова продолжаем при поддержке и помощи «Русь Сидящая» собирать рассказы прошедших через пыточные комнаты Омской ИК-7. Ни одно свидетельство не должно остаться без внимания. Если вам что-то известно по теме — сейчас самое время рассказать.