Вышел фильм «Театральное дело», в котором представлена версия защиты по делу Серебренникова. Это убедительный анализ анатомии театра как бизнеса, находящегося в опасной связи с государством.
Что прояснилось для меня после фильма?
1. Государственное финансирование организовано так, что если не нарушать ни одной инструкции, то театр проще закрыть. Это наблюдается во всех иных сферах, где имеет место государственное финансирование. Сам Серебренников так сформулировал суть дела: нас обвиняют в том, что мы похитили деньги, а потом на них поставили спектакли. Иначе говоря, дело требовало налички, а обналичивание является нарушением. Обналиченные средства теперь идут по статье «хищения».
2. Поскольку никто не предполагал, что следственные органы возьмутся проверять соблюдение каждой буквы закона и инструкций, то руководители «Седьмой студии не озаботились» тем, чтобы каждый чих был подкреплен справкой с печатью. Более того, финансовая отчетность по завершенному проекту была уничтожена. С одной стороны, логично, поскольку нет архива (проект — это не министерство и не завод). Не будет же режиссер хранить в своей квартире старые отчеты, которые могут быть востребованы только в случае начала расследования? С другой стороны, если думать о хранении всех счетов — не дело режиссера, то те люди, для кого это часть профессии, могли бы об этом подумать.
3. Судя по фильму, определенная сумма денег в процессе обналички действительно потерялась на пути от фирм к бухгалтерии (за 2014 г. — 6 млн. руб., прочие годы не проверялись), что было вскрыто в ходе внутренней проверки. После этого главбух, ставшая главным свидетелем обвинения, вышла из проекта. На нее не заявили, т.к. это означало заявить на себя: мы, мол, обналичивали деньги. Теперь она, спасая себя, обвиняет других.
См. «Театральное дело» https://youtu.be/9l60ZU8A05o