Вместо раскаяния

Я – самый простой начинающий журналист, студент четвёртого курса. И дёрнул меня чёрт в рамках диплома написать статью с критическим осмыслением религиозных взглядов. Когда она ещё не была дописана до конца, я решила прощупать почву и обратиться в несколько изданий с вопросом о её публикации. Редакторы только ахнули и в едином порыве заявили мне, что такой «страшный» текст публиковать никто не возьмётся. Хотя эпитет относился больше не к тексту, а к тем последствиям, которые он может вызвать. Мне говорили: когда ты пишешь, что Библия – это (цитата может быть расценена как оскорбление чувств верующих), ты подписываешь себе путёвку в тюрьму, и это не шутки. Как и любому нормальному человеку, мне стало страшно. Страшно слышать такие слова от людей, которые понимают, что говорят, и вполне могут оказаться правы.

От этих разговоров с редакторами у меня просто взорвался мозг. Я начала спрашивать у окружающих, что они понимают под словами (цитата может быть расценена как оскорбление чувств верующих), и находила в полученных ответах полное соответствие сюжету Библии. Я пыталась найти в весьма точных, на мой взгляд, метафорах и образах, оскорбительную составляющую – и не могла. И совсем другими красками заиграли слова Познера о том, что за отрицание существования бога в нашей стране можно попасть под суд.

Об этом он написал в своей статье, поводом для которой стало обвинение блогера Руслана Соколовского в «оскорблении чувств верующих». Парень получил 3,5 года условно по этой статье. После прочтения реплики Познера я даже удивилась, как умело публицист расставил свет над фактами – ведь блогера осудили вовсе не за атеизм, а за оскорбление. Но в приговоре звучали такие слова, которые на первый взгляд кажутся абсурдом или издевательством. Например, что верующих оскорбило «отрицание существования бога, отрицание существования основателя христианства и ислама Иисуса Христа и Мухаммеда». Именно на этом заострил внимание Познер, хотя суть уголовного дела и была несколько в другом.

Особая каста

С тех пор меня ежедневно мучает вопрос о том, зачем вообще три года назад была введена в уголовный кодекс статья об оскорблении чувств верующих. У нас есть другие, адекватные и (на мой взгляд) исчерпывающие – оскорбление, хулиганство, вандализм. И по этим статьям наравне может быть осуждён как верующий, так и атеист. И это логично, ведь «назвать дураком» можно как одного, так и другого. Можно сорвать спектакль в театре или богослужение в храме – и то, и другое наказуемо. Можно повредить имущество – не важно, сакральное или не очень – и заплатить штраф.

Но новая статья вступила в силу, и в обществе возник закономерный вопрос: а не ущемляет ли она права неверующих? Ярослав Нилов, глава Комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций, дал такой комментарий по этому поводу: «Атеисты не являются религиозной организацией. У них нет такого сакрального понятия, как Бог, поэтому непонятно, в чем ущемление их чувств». Эта фраза меня слегка обескуражила: что же, если человек не верит в бога, то у него и чувств никаких нет? А меня вот искренне расстраивает, когда я читаю в православных блогах, что атеисты – это сплошь грешники и гореть им в аду.

Этот же политик сказал, что под оскорблением понимается ситуация, когда «атеист вышел и начал оскорблять, материть грязными, бранными словами верующих, плевать на иконы, выражаться нецензурно». Яркий пример: в 2016 году на 2 года условно был осуждён дагестанец, который справил нужду в буддийском храме и сломал нос статуе Будды. Также два жителя кировской области получили по 230 часов исправительных работ за водружение чучела с оскорбительной надписью на поклонный крест. И вряд ли кто-то стал бы всерьёз защищать этих людей так, как Познер и многие другие вступились за Соколовского. Ведь его действия под объяснение Нилова подходят лишь с очень большой натяжкой. Судя по тем отрывкам его видео, которые остались в открытом доступе, блогер действительно «спокойно прошёл по храму, тыкая в телефон». А что и как он потом сказал в своём личном блоге – разве не его личное дело?

Всероссийский концлагерь

Но самый иллюстративный пример того, как может использоваться новая статья – дела Лазарова и Краснова. Первого осудили за размещение на своём сайте статьи «Злой Христос», где он приписывает богу такие ипостаси как «убийца», «каратель» и «тиран». Меня, как человека, ещё находящегося под впечатлением от прочтения Библии, эти слова в адрес центрального персонажа Библии нисколько не удивляют. И чтобы понять их, не нужно ничего, кроме простейшей логики. Убийца – это тот, кто убивает людей. Каратель – тот, кто наказывает. Тиран – тот, кто навязывает свою волю. И за эти слова, употреблённые в своём прямом значении, человек мог получить два года условно, если бы статья не была выложена в сеть много лет назад. Поводом для второго дела стали такие слова как «бога нет» и «Библия – это сборник еврейских сказок».

И тут меня осенило – ведь моя статья могла быть выложена в сеть сейчас, прямо сегодня. Мной, другим атеистом, которому она понравится, или скандальным редактором.  И мы все оказались бы «на чёрной скамье, на скамье подсудимых». А за что? За то, что думаем определённым образом и заявляем об этом, а кому-то наш образ мысли представляется оскорбительным, только и всего. Меня осенило, что законодательная защита чувств верующих допускает возможность вынесения приговора за МЫСЛЬ и СЛОВО, не обращённое к конкретному человеку и не оскорбляющее его, а лишь противоречащее религиозным взглядам.

Но ведь Россия – светское государство, в котором человек имеет право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой! И наделение верующих большими правами, чем есть у других, как минимум несправедливо. В нашем мире столько людей, чью честь и достоинство постоянно унижают, хоть и не лично, а опосредовано. Сейчас сеть просто фонтанирует материалами, «постами» и «комментами», которые кого-либо обижают. Девушек на каждом углу называют «дырками» и «шкурами», феминистки в ответ называют мужчин «нитакими» и «хвостатыми». То тут, то там звучат слова о неполноценности инвалидов и абсурдности инклюзивного образования, вплоть до высказываний типа «уберите с глаз здорового общества своих уродливых детей!». Все те, кто оскорбительно отозвался о Юле Самойловой, не поместятся в одну тюрьму. Мамам в интернет лучше вообще не заходить: каждый второй знает, кто такая «яжемать» и готов сказать, куда она должна пойти вместе со своей «личинкой».

Я более чем уверена, что миллионы людей каждый день обижаются на кого-то, кто плохо отзывается о представителях определённого пола, социального слоя или субкультуры. Верующий человек не уникален в своей способности видеть оскорбление там, где конкретно о нём не шло и речи. И если люди всё ещё равны перед законом, то нам срочно необходимы статьи «об оскорблении чувств матерей, детей, мужчин, женщин, инвалидов, здоровых, кавказцев, русских и всех-всех-всех». А закончится всё это концлагерем размеров во всю Россию, потому что взгляды и слова каждого из нас наверняка обижают хотя бы одного из жителей нашей бескрайней родины.

На могилку с цветочками

Вся эта история, заставившая встрепенуться мой внутренний мир и внутренний мир других её участников, пришла к логическому завершению. Хотя даже среди моих верующих знакомых материал никого не оскорбил, стать в 21 год судимым человеком мне не очень хотелось. Поэтому статью пришлось оставить ждать своего часа в дебрях компьютерных папок – хотя даже это, по мнению одного редактора, может быть чревато.

Так огромный материал, полный мыслей и вопросов, потребовавший колоссальной интеллектуальной работы, превратился в маленькую статью «Защита прав неверующих». Потому что, если я не могу сказать, что я думаю о боге и Библии, я обязана сказать, что таким образом нарушаются права огромного количества людей – умных, образованных, способных критически мыслить и имеющих своё мнение, взятое не с потолка, а подкреплённое конкретными фактами.

Всё произошедшее перевернуло мой взгляд на жизнь современной России, на то, в каком положении находятся люди с атеистическими взглядами. Нам просто закрыли рот, потому что если кто-то посмеет сказать хоть одно некрасивое слово в адрес религии и верующих – он получит срок, и не обязательно даже условный. И насколько лицемерен ответ представителей РПЦ на статью Познера, в котором говорится, что за атеизм в России не сажают. Очевидно, что ваш атеизм никого не волнует лишь до тех пор, пока вы держите своё мнение при себе. Но как же свобода слова, как же журналистика?

Получается, что современный российский журналист либо верующий, либо немой. Всё, что ему позволяется сказать – то основное, что озвучил Познер: «Я – атеист, и в бога не верю». Этого может хватить обычному человеку, но не журналисту, материалом для работы которого служит вся окружающая реальность. Мы пишем обо всём, но вдруг появляется огромная сфера жизни, которую объявляют неприкасаемой. Если так продолжится и дальше, то можно хоронить журналистику и нести цветочки к её могилке.