У них уже нет начальства, они никого не боятся, им ни перед кем не надо стелиться или предавать свои мечты. Все давно предано в прошлом. Сейчас голос правды, тщательно заглушаемый всю трудовую жизнь, пророс наружу своими мохнатыми ветками. И старики несут все, что приходит в голову, ни секунды не давая мысли устояться внутри, чтобы пройти фильтр или цензуру. Все просто: мысль поступила в голову - мысль вышла на свободу.
Была свидетелем маленькой яркой сцены в троллейбусе. На остановке по ступеньками громко стукнуло острие лыжной палки. Внизу на земле стоял старик, бодрый и ничуть не скрюченный годами. Просто ткнул палку на несколько ступеней выше, как втыкали первые поселенцы Америки палку в землю, тем самым показывая – моё! Занято!
Старик быстро преодолел две ступеньки отвоеванной троллейбусной земли и посередине транспортного средства еще раз стукнул палкой оземь. В другой руке у него был пакет с чем-то круглым, похожим на крупную свеклу или мелкий арбуз – оттого он был похож на царя со скипетром и державой. И его постукивания в центре троллейбуса были так естественны и царственны, что все заулыбались.
Рядом с ним с сидения подскочила какая-то мадам, не многим моложе его, уже бабушка, но еще первой волны эмиграции из зрелости в старость. Она настойчиво обратилась к нему: «Садитесь». Царь без раздумий крикнул на весь рогатый: «Нет!», будто прошел обучение в группе психологической поддержки по теме «Как научиться говорить людям нет».
- Да садитесь, я просто выхожу, - уже мягче добавила молодая бабушка.
- Ну раз выходишь, то ладно, - и плюхнулся на освободившееся кресло шумно, добавив шуршание пакета, дыхательных шумов и еще пару тычков палкой в резиновый пол троллейбуса – для напоминания, кто тут центр внимания.
Молча сидел недолго.
Крикнул куда-то в людей:
- А шутить-то тут разрешается?
Весь троллейбус заулыбался. Самые общительные зашумели – конечно, конечно, шутите дедушка. А дедушке разрешения и не требовалось.
Он выдержал театральную паузу и громогласно обратился к кондуктору:
- Таких веселых, как я, в городе мало.
Пауза
- Знаешь, сколько?
Звонкая пауза
- Нас всего трое!
Пауза на большой стадион!
- Я!...Боря Кудим…И еще один!
Троллейбус снова заулыбало на повороте.
К сожалению, мне надо было выходить. На подходе к двери я обернулась, чтобы получше рассмотреть докладчика. Дедуля был очень хорош собой, с живым лицом и острым, нисколько не размытым взглядом. Он тут же заметил мое внимание и стал без стеснения рассматривать меня:
- Ты куда пошла? Ты! В красных сапогах. Оставайся. Я только сел.
Я и сама уже жалела, что быстро кончается это шоу. Дедуля уже стопроцентно чувствовал себя хозяином кареты, мог любому сказать всякое. И я очень жалела, что пропускаю этот прекрасный интерактив. И напоследок, уже на подножке троллейбуса, подарила ему одну из самых своих хулиганских улыбок. Уже сойдя на землю, я снова обернулась, видела, как дед поднял вверх палку и беспомощно машет и кричит:
- Ну куда ты ушла. Красные сапоги! Стой! Покатаемся.
Эх, почему как только мне понравится мужчина, он либо уезжает вдаль на железном коне, либо меж нами пропасть в 40-50 лет.