Памяти профессора Слижикова
Когда мне было чуть больше четырех лет, я сильно заболел. Нет, конечно болел я практически непрерывно все время, но после четырех мне стало, видимо, так плохо, что мама взяв и укутав меня в одеяло, улетела со мной в Ленинград. Меня положили в детскую больницу, в которой работали наши родственники, а с этой больницей сотрудничал институт по проблемам крови. Дабы не усложнять текст я не буду писать подробности, название института и пр., хотя и до сих пор толстая папка с моими анализами хранится у меня, как напоминание о тех временах. Плохо было и то, что диагноза не было, его не могли поставить. А если и ставили, то он тут же опровергался моими последующими еще худшими анализами. Все шло к тому, что диагноз «не жилец» наиболее точно отражал ситуацию. Уже позже, мама мне рассказывала, что находились врачи, которые «готовили» ее к такому развитию событий.
Мама устроилась в больницу уборщицей. В палате, где я находился было четыре койки с детьми, у которых были очень серьезные заболевания. Я был самым младшим. Как потом я выяснил, в течении нескольких лет никого из этих детей в живых не осталось.
Несмотря на мой мелкоскопический возраст я помню очень хорошо все, что происходило в больнице. Помню, как мне сказали, что у меня больное сердце и оно находится у меня в пяточках. Это для того, чтобы я не вставал с кровати и не ходил. И еще очень долго потом, после больницы, я старался ходить на цыпочках, боясь наступать на пятки. Помню, как две практикантки пытались несколько раз у меня брать кровь из вены, но не попадали, потом собрались найти вену на ноге, и сказали, что если не получится, то они будут брать кровь из вены в голове. Такой маленький ужастик в деском возрасте - может поэтому у меня до сих пор нет седых волос, ведь я еще тогда перебоялся на десятилетия вперед. И только пришедшая старая медсестра уговорила меня и легко сделала забор крови. Помню, как мальчику принесли игрушечную маленькую елку, а я все норовил попасть в нее из своей игрушечной машины с ракетой на пружинке…
Пролежав в больнице более полугода, диагноз так и не поставили, но некоторая относительная стабилизация наступила.
Маме посоветовали обратиться к ленинградскому гомеопату профессору Слижикову. Как я сейчас понимаю, в то время гомеопатия тоже не входила в число медицинских цариц-наук: к этой встрече готовились долго и была окружена она какой-то тайной.
Помню очень высокие потолки, массивная дубовая мебель темного цвета, шкафы, уставленные книгами до потолка, паркет, на котором располагались высокие тяжелые стулья и кожаные диваны. Мы ждали довольно долго. Профессор, весь очень седой и статный, как мне казалось, очень высокого роста, сидел за огромным столом. Я его очень сильно побаивался.
Когда подошла наша очередь, профессор послушал меня через трубочку (!) и сказал, что я хороший мальчик и буду жить «до 90 лет». Мне это понравилось.
Прошло с тех пор более 50 лет и для того, чтобы предсказание профессора сбылось, мне нужно прожить еще 35. И я сделаю все, чтобы повысить точность профессорского прогноза.
Профессор сказал, что мне надо вылечить гланды и выписал три маленьких пузырька, в которых находились мельчайшие шарики. Это было гомеопатическое лекарство. После того огромного количества большущих горьких таблеток, которые я наглотался в больнице, эти шарики казались мне райским кушаньем. Слегка сладковатые, быстро тающие на языке (а надо-то их было класть под язык!). Прием шариков из этих пузырьков нужно было принимать строго по часам. Заводили будильник, и каждые полтора часа (кажется так), бабушки и дедушка, поочередно сменяемые родителями, следили за своевременностью и очередностью: пузырек номер один, два, три и снова по кругу.
Говорят про эффект плацебо. Ха! Это сначала я очень ждал эти шарики и готов их был съесть все за один раз. Но затем я их ненавидел! Звонил будильник, и меня отвлекали от любимого дела, звали со двора, отрывали от игры…
Где-то через полгода врач, которая осматривала меня в Воронеже, сказала «как хорошо, что ребенку удалили гланды, я давно вам это советовала». Моих гланд она не увидела, хотя их никто не удалял. С тех пор я больше ни разу не болел ангиной, хотя до этого гланды сходились так, что мне было трудно дышать. Простудой потом болел, не скрою, и горло было красным, но гланды больше не увеличивались.
Сейчас объявили гомеопатию лженаукой. К сожалению, я не специалист в этом направлении, медицинского образования не имею, и не могу аргументированно отстаивать какие-либо точки зрения. Знаю только, что есть как минимум один пример, когда гомеопатия вылечила человека. И этот пример я.
На моей памяти уже были науки, которые объявлялись лженауками: генетика, кибернетика…Мощнейшие поражения российской науки, после которых Россия откидывалась на десятки лет назад, так и не восполнив научные пробелы, потеряв лучших ученых, утратив научное лидерство. В этих направлениях мы пожинаем научное отставание.
Сегодня я не собираюсь вести научную дискуссию по проблемам гомеопатии. Но вижу, что сейчас российская наука опять уничтожена, в Академию наук проникли лжеученые, проект Диссернета уже разоблачил сотни работ с откровенным плагиатом, разрушены научные школы, направления… Могу ли я доверять правомерности и научной обоснованности, принятого РАН решения по вопросам гомеопатии? Вопрос риторический.
Спасибо, Вам, уважаемый и любимый мой профессор Слижиков. Царствие Небесное!