Выскажу-ка одну нудную мысль, поэтому, скорее всего, это можно даже не читать.
В спектре постсоветского понимания человеческого общежития отсутствует один важнейший сектор, который должен располагаться между взаимно признанной нормой и поступками, её разрушающими. Это касается как писаного, так и неписаного права с одной стороны, и с другой стороны не только деяний, но и слов и намерений.
В постсоветском понимании за всяким нарушением нормы необходимо следует что? Правильно, наказание. Это может быть не только уголовное наказание, но и общественное порицание, либо некая личная санкция по отношению к нарушителю нормы, словесный ответ, либо игнорирование, либо возмущение, - всё это имеет характер возмездия, либо справедливого наказания. Доведенное до абсолютной категории - это уничтожение, как физическое, так символическое, субъекта, нарушающего норму. Во всяком случае, субъект должен быть либо лишен дееспособности, - хотя бы и символически - либо лишен субъектности как таковой.
(Мы на данном этапе не подвергаем сомнения саму норму, предположим, что она априори необходима, правомерна и абсолютна).
Так вот, градации этой невидимой шкалы каким-то образом после нуля сразу перепрыгивают на 1 (или скорее минус 1), пропуская десятые и сотые доли спектра.
Сталкиваясь с нарушением нормы, постсоветский наблюдатель (частное лицо либо агент государства) не рассматривает возможности того, что сама структура взаимодействий нуждается в более точной настройке, и норма может быть нарушена пусть и очевидными действиями (высказываниями, намерениями) субъекта, но эти действия могут быть не первопричиной нарушения нормы, а лишь частью, то есть субъект выступает лишь агентом не только ущербной структуры, но и необычной точки расположения самого наблюдателя и к субъекту, и к норме.
Но это-то ещё осознается либо интуитивно, либо сознательно. Еще досоветские гуманисты много об этом писали в стиле "среда заела".
А вот в части понимания того, что такое адекватный ответ и отклик на нарушение нормы никакого консенсуса нет: всякая попытка определить действия субъекта как нарушение нормы, то есть критика, либо даже нейтральная констатация ("Что же ты делаешь, не хлопай дверью", "Нет, земля не стоит на трех китах", "Нет земля стоит на трех китах") воспринимается как попытка наказания (в абсолютной категории - уничтожения) оппонента.
С человеком, нарушающим норму, и так-то не всё понятно, но впридачу сам наблюдатель, констатирующий нарушение нормы, воспринимается как угроза. Если он апеллирует к третьим лицам, или закону, он воспринимается с левого фланга как доносчик, с правого - как революционер. Если констатация обращена лично к вам, то чрезвычайно важно в ответ максимально слиться с нормой, либо объяснить, каким образом вас заела среда.
Попытка совместными усилиями привести ситуацию к норме почти совершенно невозможна - стороны друг другу не доверяют, ибо одна позиция обязательно - "ноль", другая "один или минус один".
Сотрудничество невозможно. Общества нет. Только насилие.