Наверное, эти слова мог бы сказать, слегка переиначив окончание известного анекдота, мой отец, если бы поехал с нами в Яренск. Увы, его уже двадцать лет нет в живых. И, сколько себя помню, он в Яренск не ездил. Между тем именно в этом городе (тогда это еще был город) он родился, здесь прошло его детство, отсюда он ушел в армию и уже не вернулся. Потому что потом была война, которую он прошел всю от звонка до звонка, но в это время умерли в тылу его родители. А братья и сестры просто разъехались кто куда.
Почему-то именно после смерти родителей меня потянуло к родным корням. Четыре года назад, когда уже ушла мама, я с женой Галей, сестрой Леной и дочерью Мариной отправился Лугу, где умудрился родиться, но не был в ней 57 лет. Я вспоминал об этом городе лишь тогда, когда заполнял какую-нибудь анкету и писал в графе «место рождения»: «город Луга Ленинградской области».
В прошлом году, научившись водить машину, повез свою родню на родину мамы в Пажгу. Я, конечно, в этом селе, до которого всего-то 33 км, бывал и не раз. Только всегда по делу. А прошлым дождливым летом мы махнули туда просто так.
И вот теперь – Яренск.
Дорога заняла ровно три часа. Правда, надо учесть, что мы не очень-то спешили. Увидев красивый вид, останавливались и пытались остановить мгновение с помощью фотоаппарата. На разбросанный мусор просто не обращали внимания.
Ближе к финишу нас встретила въездная группа, сообщавшая, что мы уже не в родном Коми, а в чужой Архангельской области.
Галя обратила внимание, что тут же исчезли борщевики. Не знаю: как объяснить сей феномен. Может ребята из института биологии, что завезли эту заразу в наш регион, как-то ее запрограммировали, чтобы она дальше Коми республики не росла.
Как бы то ни было, но спустя несколько минут мы уже въезжали в Яренск.
А еще через минуту уже выезжали. В общем, проскочили…
Пришлось разворачиваться и поворачивать в центр. Хотя трудно было понять, где этот центр располагается. Судя по карте, на окраине – противоположной от шоссе. Там вроде как имеется небольшая площадь, краеведческий музей и автовокзал. Вот на него-то мы и решили ориентироваться. Только найти его никак не могли. Спрашивали прохожих, они нам любезно показывали, мы двигались в указанные стороны, но никакого автовокзала не находили. В конце концов выяснилось, что его, как такового, и не существует. Есть только магазин запчастей и автобусная остановка рядом. И какое-то желтое строение с забитой плакатом дверью.
И площади тоже никакой нет. Вместо нее диковатый сквер с часовенкой в центре. А к самой часовенке вели разбросанные камни. Как выяснилось, это остатки Собора Всех Скорбящих Радосте, который когда-то был главным украшением Яренска. В 30-е годы этот собор, как и у нас Стефановский, разрушили. Много позже из деревни Мишкина Гора привезли и поставили на место разрушенного собора часовню святых Косьмы и Доминиана.
Из старинных храмов чудом уцелел Спасо-Преображенский собор. И то лишь потому, что в нем еще в 1929 году разместили краеведческий музей. Возле него мы и припарковались.
Погода испортилась, а с ней и настроение. Окружающая унылая деревянная архитектура оптимизма не прибавляла.
- Типичный Чулимск из пьесы Вампилова, – констатировала Галя. – Вот где надо снимать «Прошлым летом в Чулимске».
- Ничего, через год напишем «Прошлым летом в Яренске», – подхватил я эту, в общем, неплохую идею.
Краеведческий музей был закрыт на обед, а потому и мы решили, что пришла пора перекусить.
- Где-то неподалеку должна быть кофейня «XXI век», – изрек я, глядя на карту.
- Какой еще двадцать первый век? – изумилась Марина. – Здесь в лучшем случае девятнадцатый.
- Ты не права. Смотри, на некоторых домах есть даже электронные табло с бегущей строкой.
А вообще, магазины в Яренске носят довольно оригинальные названия. Читать их забавно.
В кофейне со столь обязывающим названием «XXI век» мы ничего такого, что могло бы насытить наши истомившиеся в дороге желудки, не нашлось. Но радушные яренчане показали нам дорогудо кафе «Катерина», в котором мы славно поели привычную с советских времен (к Марине это не относится, она родилась лишь в 1992 году) пищу.
Пока мы ели, дождик прошел, настроение улучшилось, и мы стали примечать некоторые незамысловатые детали, которые как-то украшают это забытое Богом поселение. Вот возле старого ветхого дома стоит вполне себе современная скамейка.
А один на одном из немногих каменных домов кирпичи выложены так, чтобы все знали, в какой именно год по восточном календарю его возвели.
Какой-то домовладелец приспособил душ из плакатов. Веселенький такой получился душик.
А обычный дом культуры назван более изыскано – Центр культуры. И смотрится даже почти современно, даже, я бы сказал, модно.
Поглядев на настоящее Яренска, захотелось узнать и его прошлое. Тем более, что музей уже открылся.
Нас встретил молодой человек. По-видимому, кассир. Но поскольку кроме нас посетителей не было, он совершенно бесплатно провел для нас экскурсию. Замечу, экскурсовод из него получился превосходный.
Из его слов мы узнали, что Яренск, если можно так выразиться, был когда-то городом-близнецом Усть-Сысольска. Во всяком случае статус города они получили практически одновременно в 1780 году в ходе губернской реформы Екатерины II. А до этого времени он был центром огромного Яренского уезда, в который, кстати сказать, входил и на город. То есть в то время еще не города, а всего лишь погост. В обоих городах преобладало коми население, да и само слово «Яренск» происходит от «яран», что в переводе с коми означает оленевод. Хотя оленями здесь и не пахнет. Яренск и Усть-Сысольск творили местные купцы.
Кстати, и гербы Яренска и Усть-Сысольска в чем-то похожи. В верхней части – рука со скипетром и державой (герб Вологодской губернии), в нижней части – у нас медведь, у них две бегущие твари, похожие на собак. Хотя на самом деле это белки. Вся эта животинка в изобилии водилась в местных лесах.
Галю и Марину более всего заинтересовали патефон и граммофон, некогда принадлежащие местному земскому врачу. Наш гид охотно откликнулся и продемонстрировал их в действии.
И все-таки с какого-то времени кривая судьбы «близнецов» развела. Усть-Сысольск рос и ширился, стал Сыктывкаром – столицей огромного промышленного региона, его население достигло 245 тысяч человек. А Яренск потихоньку хирел, потерял статус города, и численность его населения стала в десять раз меньше, чем Сыктывкара. Наверное, все потому, что протекавшая возле Яренска Вычегда в какое-то время поменяла русло. А вместе с ней изменился и ход истории города-села.
Но кое-что общее осталось между ними в истории советского времени. Особенно в сталинские годы.
Но меня, более истории Яренска, интересовала история моей родни. Увы, наш гид ничего не слышал про Бобраковых. Хотя отец меня уверял, что в деревне Сафроновка, которая стала составной частью Яренска, жили практически одни Бобраковы. Куда они все подевались?
Вторую попытку найти имена своих родственников или хотя бы однофамильцев я предпринял возле мемориала погибшим в годы Великой Отечественной войны. Благо находится он неподалеку от музея (впрочем, там все очень близко).
Среди выгравированных имен я нашел только одного однофамильца, да и то не полного. Одна буква не совпадает. Может это результат ошибки паспортистски или того, кто создавал мемориал?
После музея мы, разумеется, отправились с резиденцию матушки Зимы. Этот дом я увидел еще издалека, но Галя уверяла меня, что для матушки Зимы это слишком скромное обиталище.
Ничего не поделаешь – лучшего здания для холодной, но всеми любимой мамани, чем дом местного купца Ешкелева на улице керченского пионера-героя, не нашлось.
Во дворе прямо у входа стоит столб с указателями ближайших родственников матушки Зимы.
От соседнего дома двор огорожен огромной зимней фотографией, на фоне которой приятно фотографироваться. Марина этим воспользовалась, чтобы сфоткать своих родителей.
Посетить саму резиденцию нам не удалось. Внутри дома нас встретили две морозные красавицы, которые объяснили нам, что вот именно в данное время здесь отмечаются чьи-то именины. В общем, «резиденция» зарабатывает вовсе не на туристах, а на местных жителях.
Нам ничего оставалось другого, как отправиться восвояси. Но на обратном пути мы предприняли третью попытку найти родственников – поехали на кладбище. Но могил тут оказалось столько, что разыскать своих не было никакой возможности. Да и сохранились ли они? Те, что мы видели, большей частью относительно свежие. И отпевали их в местной церкви Всех Святых.
Через несколько минут пути мы вновь пересекли границу Республики Коми и Архангельской области. На областной территории оказалась симпатичная, но загаженная избенка.
Поездкой мы остались довольны. Следов своих родственников мы не нашли, но познакомились поближе с родственником нашего Сыктывкара. И это заставляет задуматься о прихотливости судьбы не только людей, но и городов.