Заочное знакомство с Рамзаном Кадыровым произошло у меня летом 2015 года. До этого, я обращался в Следственный Комитет относительно проверки фактов угроз в адрес журналистки Елены Милашиной. Угрозы были связаны со статьей, касающейся, наделавшей много шума, женитьбы полицейского начальника Чечни с 17-ти летней девушкой, причем она фактически становилась второй женой. Нарушение Семейного Кодекса РФ и других российских законов в отдельно взятой республике — это отдельная большая тема. Так вот, мое знакомство с чеченскими порядками началось с того, что ко мне пришел участковый домой, которому я должен был дать объяснения почему это я посмел заступиться за российскую журналистку, критикующую президента Чечни. Получилось, что не тот кто угрожал расправой дает показания, а те, кто выступил против угроз. Со слов правозащитников знаю, что все, что касается обращений с просьбой проверить действия чеченских государственных органов на предмет соблюдения российских законов, часто заканчивается общением заявителей с полицией. Своеобразный бумеранг: отправил обращение в Прокуратуру или Следственный Комитет — жди когда придет бумага из Грозного на тебя и готовься к визиту полицейского.
Лично меня удивляют те воронежцы, которые в ответ на критику Кадырова, заявляют, что он спасет Россию в трудный час. Неужели кто-то реально верит в то, что человек не признающий нужным соблюдать российские законы, прибежит кого-то спасать в Воронеже? Интересно наблюдать изменение сознания у сторонников власти, раньше они угрожали сторонникам оппозиции народом, теперь — чеченцами. До чего уже дошли сторонники Путина: призывать чеченцев-мусульман спасать русских от демократии и интеграции с христианской Европой. Телевизор нас пугает тем, что ЕС, под влиянием мигрантов-мусульман, теряет свой европейский облик, а сами, при этом, выплачиваем огромные деньги из бюджета России на процветание Чечни и закрываем стыдливо глаза на нарушение закона и активную исламизацию республики. Можно ли такую внутреннюю политику назвать правильной?