Океан безумствует, он весь покрыт белый пеной. Улицы такие же безумные - беспорядочное движение, истерические вопли клаксонов. Наш гид и тюремщик в одном лице, Абделькерим, попросту перекрывает дорогу и ведет нас на красный по запружённым улицам Касабланки. Пятимиллионный африканский город с трудом мирится с такой наглостью - наиболее активные мотоциклисты все-таки пытаются врезаться в нас, объехав раскинувшего руки Керима.
Нас ведут на Шабат в синагогу последней еврейской общины арабского мира - в самом большом городе Магриба.
Специально для этого вечера к нам приехал главный раввин Москвы Гольдшмидт. Он шествует впереди всех - мы опаздываем и он очень спешит.
Заходим, получаем сборники молитв и понимаем, что не можем их читать. Нам тут же меняют их на другие, с французской аллитерацией.
Большой светлый зал, но кажется без нас у них не было даже миньяна - 10 человек, необходимых для правильной молитвы. Эти люди, почти все за 70 - последние могикане еще недавно миллионной еврейской общины.
Добрый и мудрый король, потомок Пророка Мухаммед Шестой делает все, чтобы сохранить еврейское присутствие в стране. Ремонтируются и восстанавливаются все синагоги Марокко, все кладбища и музеи.
Евреи живут здесь с незапамятных времен - приплыли на кораблях финикийцев, добрели из пылающего Ерушалайма, оплакивая руины храма, вместе с маврами спаслись от объятий христианнейших величеств Арагона и Кастилии Фердинанда и Изабеллы.
Но как поют эти люди - сильные голоса, у некоторых просто оперные.
А ведь они не артисты, просто прихожане.
"Давайте выйдем навстречу Царице-субботе"!
"Леха , доди!"
Я часто думаю, имеют ли смысл эти старые ритуалы? Мы теперь так много знаем, у нас бесчисленное множество книг...
Я верю в прогресс, но сколько же раз возвращалась дикость и тогда только эта скала возвышалась над исходящим белой пеной океаном. Мы много раз уже это проходили. Вот и сегодня, в бедном Париже...
Мы сохраним наши книги, даже если они останутся последними на Земле.
А сохранив, напишем новые.
Шабат шалом, Касабланка!