Негативные последствия вхождения Крыма в состав РФ и событий на Восточной Украине перестали быть тайной за семью печатями. Об этом вполне единодушно говорит (с разными акцентами, конечно!) едва ли не все серьезное экспертное сообщество, в том числе и близкое к башням Кремля.
Однако драма заключается в том, что Россия не может сейчас вернуть Крым Украине и полномасштабно дезавуировать свое присутствие на Донбассе. Если же это вдруг произойдет, то в России очень быстро начнется тяжелейший политический кризис с непредсказуемыми (а может быть, как раз, очень предсказуемыми!) последствиями.
Готов предположить, что этого не хочет ни один серьезный игрок и заинтересант – ни только Россия, но и Европа, Соединенные Штаты, Япония и Китай этого не хотят тоже! Но и полная (или даже значительная) отмена санкций, очень болезненных, надо признать, для нашей экономической и общественной жизни, тоже невозможна без заметного изменения украинской ситуации.
Ведь урегулирование тяжелейшего кризиса вокруг Крыма и Восточной Украины, по мнению бывшего посла США в России и профессора политологии Майкла Макфола, может потребовать довольно длительного времени. И огромных усилий, в том числе украинского общества, по модернизации и реформированию социально-экономической жизни страны и по борьбе с коррупцией.
Только такое движение способно будет наметить относительно безболезненное решение спорных вопросов. Есть ли простой выход из этого замкнутого, и очень неблагоприятного для нас круга? Похоже, что нет. Но искать пути смягчения ситуации необходимо.
Недавно, обсуждая с американскими коллегами из политического истеблишмента возможности возобновления широкомасштабного сотрудничества между российскими и американскими компаниями в Арктике, я услышал замечательную фразу. Она звучала так: «Будущая широкая кооперация в Арктическом регионе – это одна история, а события в Восточной Европе (имелась в виду Украина) – это другая история, и увязывать их напрямую было бы неправильно и недальновидно!».
На самом деле, не увязывать их вовсе – нельзя! Но не ставить их в прямую зависимость друг от друга – гипотетически можно. Из анализа публикаций и насыщенного американского общения двух последних недель я сделал вывод, который, возможно, многим покажется спорным. Он заключается в том, что Арктическое направление не входит в число американских приоритетов на сегодняшний день. И завтра ситуация вряд ли изменится кардинально.
Тем не менее, арктическая тема, включающая нефтяные и климатические интересы и прогнозы, морские и торговые перспективы, набирает популярность в американском политическом классе, не отрицающем, кстати, особых российских интересов в этом стратегически важном регионе. Вероятно, этому (актуализации арктической темы) как-то способствует то обстоятельство, что несколько дней назад на заседании Арктического Совета в Канаде председательство в этой авторитетной международной организации перешло к Соединенным Штатам.
Может ли Арктическое сотрудничество стать одним из возможных мостов сближения между США и Россией? Уверен, что да! Комплекс индустриальных, транспортных, биоресурсных, экологических и антропологических проблем, связанных с освоением Арктики, чрезвычайно сложен и разнообразен.
Если отбросить излишние эмоции, то надо будет признать, что эффективное и бережное вхождение в Арктику потребует максимально широкого сотрудничества между различными странами (прежде всего, на мой взгляд, – России, США, Норвегии и Объединенного Королевства), промышленными компаниями, экспертными и научными центрами, экологическими и национально-культурными организациями.
В ходе своей недавней лекции в Институте права университета Оклахомы я как раз напомнил о том, что несколько лет назад началось обсуждение вопроса о студенческом обмене между российскими и американскими вузами по арктической теме. Тогда звучало справедливое мнение о том, в частности, что будущие специалисты РФ м США, которым предстоит вместе работать на морских буровых платформах и арктических объектах инфраструктуры, должны «говорить на одном языке».
Речь, конечно, не только о взаимном знании и понимании русского и английского, но и о соблюдении каких-то общих стандартов в области технологий, промышленной безопасности, экологии, законодательства. Успешными участниками таких обменов с российской стороны, по моему мнению, могут стать Ухтинский государственный технический университет, питерский Горный институт, Северный (Арктический) федеральный университет, Сыктывкарский государственный университет. Ведь не случайно же он носит имя великого российского и американского социолога Питирима Сорокина!
В Штатах, как мне представляется, возможные партнеры арктического сотрудничества в области образования и промышленного развития просматриваются тоже вполне очевидно. Мост арктической кооперации может стать поэтому важным геополитическим фактором в не слишком отдаленной перспективе…