Ухта городок небольшой и потому понятно, что про каждого своего неординарного горожанина есть у неё, помимо обычной биографической справки, также и необычное уникальное знание.
Понимающие городские старожилы знают, что точкой уникальности ухтинца Олега Владимировича Казарцева является тот факт, что его общественно-административная карьера сопровождалась смертями самых близких его друзей. Так, на ухтинском погосте лежат рядом некогда опорные люди Казарцева – молодые Сергей Кольцов и Ольга Пыхтеева. В пору своих искренних отношений с Казарцевым чуть не уехал вперёд ногами от обширного инфаркта сердца Валерий Ясеновец…
И вот, перед погрузкой в санитарный вертолёт, который должен был доставить его в республиканский кардиологический центр, в Сыктывкар, Валерий Ясеновец сказал мне: ну что, Юрчик, похоже, я первый, кто у Казария выжил – теперь настала твоя очередь отбиваться…
Несколько лет спустя я очень ярко прочувствовал ясеновецкое пророчество на себе – оно же меня и уберегло…
Следователей, прокурорских и судейских я прошу не напрягаться – в этой истории нет никакого криминала или даже запаха его. Но в этой истории есть карма Олега Казарцева – особенная, лишь ему присущая и им созданная цепочка причинно-следственных связей, оставляющих на километраже его жизни печальные знаки об ушедших друзьях.
Нечто подобное происходит и с партнёрами Олега Казарцева по бизнес-диалогу: испытывать окончательное разочарование от общения с ним могут и Сергей Шпигоцкий, и Валерий Старенко, и Евгений Лядов. Есть тут и фигуры калибром поменьше - Александр Фогель, Юрий Железняк.…А скольких обнадёженных мы не знаем?
Случайно, нет ли, но именно в период руководства Олега Казарцева в Ухте (на закате его) разрушились карьеры блестящих офицеров – прокурора Ухты Ильи Кузнецова и заместителя УФСБ по РК (ранее возглавлявшего Ухтинский отдел УФСБ) полковника Андрея Смирнова.
Вот такая, побуждающая к размышлениям ситуация. Понятно, что приближение суда над Олегом Владимировичем добавляет в судьбинную струю немалого напряжения.
Но, полагаю, не всё потеряно. Я не отказываю Олегу Владимировичу в совести, не отказываю и в возможности переосмысления плёнки своей прожитой жизни.
Я верю, что при решении Олега Владимировича раздать свои долги тем, кому он остался должен. При его доброй воле по роспуску антрепренёрской группы всего этого Марлезонского балета, старательно придумывающего «протестные настроения в Ухте» (программа «День», организация «Любимый город»), и при его искреннем пожелании процветания Ухте, подкрепленном действиями – решение суда засвидетельствует высветление кармы Казарцева.