«Одним из серьезных ощущений, связанных с нашим временем, стало ощущение надвигающегося абсурда». Эти слова Довлатов написал достаточно давно и совсем по иному, чем в нынешние времена, поводу. Парадоксально, но с каждым годом, а порой и с каждым месяцем новейшей российской действительности, эти слова звучат все более пронзительно и остро…
О себе он оставил скупые, но очень емкие строки, между которыми скрывается яркая и по-настоящему полная жизнь: “Я родился в не очень-то дружной семье. Посредственно учился в школе. Был отчислен из университета. Служил три года в лагерной охране. Писал рассказы, которые не мог опубликовать. Был вынужден покинуть родину. В Америке я так и не стал богатым или преуспевающим человеком. Мои дети неохотно говорят по-русски. Я неохотно говорю по-английски. В моем родном Ленинграде построили дамбу. В моем любимом Таллине происходит непонятно что. Жизнь коротка. Человек одинок. Надеюсь, все это достаточно грустно, чтобы я мог продолжать заниматься литературой...”
За двенадцать лет эмиграции Довлатов издал в США и Европе двенадцать книг, но на исторической родине большинство знало его тогда лишь по незабываемому голосу в авторской передаче на Радио «Свобода», постоянно прерываемому «глушилками», и слепым машинописным копиям самиздата.
24 августа 1990 года в Нью-Йорке Сергей Донатович скоропостижно скончался от сердечной недостаточности. Умер как раз в то время, когда его «настоящие» бумажные книги впервые добрались до советского, тогда еще, читателя. Умер непростительно молодым, в канун своего 50-летия. И вот уже двадцать два года многие из нас в эти дни задают себе вопрос: «Что бы произошло с современной русской литературой, если бы Довлатов остался в живых?...»
P.S. Сегодня, 3 сентября, Довлатову мог бы исполниться 71 год. Всего семьдесят один…