На суде по делу экс-министра государственного имущества Марий Эл Натальи Хайрулловой и ее сыновей Роберта и Руслана Хайрулловых 3 ноября суд выслушал обвиняемую и первого свидетеля — директора проектного института «Марийскгражданпроект» Фёдора Ананьева. Что узнали участники судебного заседания — в репортаже корреспондента «7x7».

О сотруднике ФСБ

Второе заседание по делу бывшего министра государственного имущества Марий Эл Натальи Хайрулловой началось с вопроса-ходатайства ее адвоката Талии Черновой. Она обратила внимание судьи на то, что на заседание пришел один из следователей по делу Хайрулловых.

— Нет, я не следователь, я сотрудник управления ФСБ, Алексей Комаров, — представился пришедший мужчина.

— Не думаю, что будет уместно его нахождение в зале, — продолжила Чернова. — Тем более, что будет проходить допрос ключевых свидетелей Ананьева и Михайловой [директора и главного бухгалтера ОАО «Марийскгражданпроект», через который, по версии обвинения, семья Хайрулловых пыталась продать земельный участок на ул. Карла Либкнехта].

Адвокат высказала опасение, что таким образом будет оказываться давление на свидетелей.

Сотрудник ФСБ объяснил, что пришел на суд по заданию руководства.

— С какой целью? — спросила Талия Чернова.

— С целью, скажем так, присутствия здесь, — ответил Комаров.

— А почему на первом заседании вас не было? — задала новый вопрос адвокат.

 — Был занят, не было возможности.

— Вы будете на всех судебных заседаниях присутствовать?

— Я не готов говорить… «По мере возможностей», — сказал сотрудник ФСБ.

Судья сообщила, что заседание открытое и на нем имеют право присутствовать все, кто пожелает.

 

Позиция Натальи Хайрулловой

Наталья Хайруллова подробно рассказала суду, почему не признает себя виновной.  Она сказала, что ее решение о передаче земельного участка на улице Карла Либкнехта [экc-министра обвиняют в получении взятки за этот участок] «соответствует и не противоречит действующему законодательству», а распоряжение об увеличении уставного капитала открытого акционерного общества «Марийскгражданпроект», принятое еще в 2014 году, «было согласовано с членами правительства и подписано главой Марий Эл». Этот документ, как сказала Хайруллова, отсутствует в деле.

Бывший министр государственного имущества республики заявила, что все распоряжения министерства, касающиеся имущества, находящегося в собственности акционерного общества, она не могла издавать без согласия как самого проектного института, так и Министерства строительства, архитектуры и ЖКХ Марий Эл [«Марийскгражданспроект» — подведомственная Минстрою организация].

В-третьих, Хайруллова полагала, что «необходимость продажи имущества акционерного общества была вызвана в первую очередь требованиями Минэкономразвития России по реализации государственными предприятиями и акционерными обществами своих непрофильных активов». Экс-министр сказала, что в одобренной Мингосимуществом сделке «Марийскгражданпроекта» не были указаны цена продажи имущества, способ продажи и имя покупателя. Это — право собственника, то есть института.

По мнению Натальи Хайрулловой, интересы Марий Эл не были затронуты сделкой по продаже земельного участка, раньше находившегося в республиканской собственности, а в 2014 году переданного ОАО «Марийскгражданпроект».   

Экс-министр сказала, что «в процессе подготовки земельного участка к продаже, она никому не давала противозаконных и противоправных указаний, какие-либо требования и условия ни перед кем не ставила».

Она привела пример: в 2012 году Мингосимущество пыталось оспорить в Арбитражном суде Марий Эл похожую сделку. Суд иск отклонил.

— Именно ссылаясь на эту сделку (а не на рассматриваемые сейчас сделки) ФСБ первоначально установила прослушку на мой телефон, — сказала обвиняемая.

Бывший министр заявила, что ее сыновья, которые узнали о том, что проектный институт продает земельный участок, «выступали в этой сделке как любые другие посредники», и они сами, без ее ведома, оценили свои посреднические и риелторские услуги.

Последний, девятый пункт позиции Хайрулловой по поводу предъявленного ей обвинения, был самым эмоциональным. Сдерживая слезы, экс-министр попросила суд «обратить внимание на стиль жизни „взяточницы“, которая почти 24 года проработала в Мингосимуществе, из них — более 15 лет руководила министерством».

— Я при очень больших материальных затруднениях воспитывала сыновей одна, без какой-либо помощи извне. Обучались они в вузах другого региона. Сама никогда не была за границей, никогда не отдыхала на море. Ни у меня, ни у детей не имеется никаких предметов роскоши. Даже в те годы, когда я якобы замыслила получить взятку, в 2014–2016, я выплачивала кредиты на три миллиона рублей. Только в 50 лет я смогла позволить себе купить норковую шубу. Без кредитных средств я не могла долгие годы — более 30 лет — позволить себе даже протезирование зубов — простите, пожалуйста, за подробности, — сказала обвиняемая.

Наталья Хайруллова напомнила, что у ее сыновей нет своего собственного бизнеса: «Они наемные работники, потому, что для этого нужен какой-то минимальный первоначальный капитал, который я им не сделала». При этом, по ее мнению, «уважаемая пресса уже из одного моего сына сделала строительного магната, а из другого — магната по питьевой воде. Как правило, магнаты даже если попадают за решетку, семьи свои не оставляют без источников дохода, как получилось у моих сыновей».

Хайруллова в своей речи подчеркнула, что могла бы использовать свое служебное положение, не нарушая закон:

— Только нужно было чуть преступить самой же установленные нормы морали, этики и совести. Я этого себе никогда позволить не могла.

Экс-министр сообщила о том, что во время ареста сотрудники ФСБ предлагали ей сделку:

— Со мной трижды организовывались встречи с представителями ФСБ республики. Обещали содействовать в получении сыновьями условного срока наказания в случае моего сотрудничества с ними по компрометирующим фактам по членам правительства и главе республики. И обещаниями «кругов ада» всем нам в противном случае.

В заключение Наталья Хайруллова сказала, что в основе предъявленного ей обвинения — «предположения и домыслы директора акционерного общества Ананьева Фёдора Борисовича о том, что изначально, еще в 2014 году, при увеличении уставного капитала, у меня были корыстные намерения в отношении данного земельного участка».

Руслан и Роберт Хайрулловы сказали, что выскажут свою позицию по предъявленному обвинению позже.

Ключевой свидетель

На этом заседании обвинение планировало допросить сразу двух свидетелей, директора и главного бухгалтера ОАО «Марийскгражданспроект» — Фёдора Ананьева и Надежду Михайлову.

Фёдор Ананьев возглавляет «Марийскгражданпроект» с 1998 года. Тогда проектный институт был государственным унитарным предприятием, а не акционерным обществом. Ананьев рассказал свою версию, почему его организацию преобразовали в акционерное общество:

— В нашем здании находился наркоконтроль (УФСН по Марий Эл). Они хотели забрать его в федеральную собственность. Власти республики срочно, не спрашивая нас, акционировали «Марийскгражданпроект».

Рассказывая об истории с земельным участком на ул. Карла Либкнехта, Ананьев почти точно повторил текст обвинительного заключения. Он сказал, что проектный институт, по просьбе Хайрулловой, принял в 2014 году от Мингосимущества этот объект «для увеличения уставного капитала». Он не смог вспомнить, проводилась ли тогда оценка участка, но рассказал, что предложение о передаче его удивило. Ананьев во время своего выступления постоянно подчеркивал, что не понимал практической необходимости владения этим участком: «У нас своих дел хватало». Разговоры с Натальей Хайрулловой о судьбе участка на улице Карла Либкнехта эпизодически велись «в кулуарах дома правительства», когда они встречались на различных совещаниях. Предложение он принял, поскольку его организация находилась в подчинении у Мингосимущества и Минстроя. Федор Ананьев сказал, что в какой-то момент «интуитивно понял», что схема с реализацией участка — «проект семьи Хайрулловых».

Всеми документальными процедурами, связанными с приемкой и оформлением участка, занималась главный бухгалтер «Марийскгражданпроекта». Когда оформление уже завершалось, выяснилось, что были допущены нарушения, чреватые для института штрафом, Ананьев назвал сумму штрафа — 700 тыс. руб. По словам свидетеля, чтобы избежать проблем, он и Наталья Хайруллова ходили в «Центробанк» (очевидно — в Национальный банк Марий Эл). Специально к этому визиту Ананьев придумал и нарисовал схему размещения на земельном участке 100-квартирного пятиэтажного дома. Квартиры в нем, по словам Ананьева, должны были предназначаться в том числе и для сотрудников «Марийскгражданпроекта». Эта идея, по его словам, была нереализуемой, так как для ее воплощения необходим был застройщик, а сам институт не стал бы этим заниматься. В ответ на вопрос адвокатов, зачем нужно было все это придумывать, свидетель назвал проект «фантазией, которая позволила избежать лишних вопросов и штрафа для организации».

Чуть позже схему многоквартирного дома на участке Ананьев показывал Руслану Хайруллову. О его визите в офис проектной организации свидетеля предупреждала Наталья Хайруллова.

Оценка земельного участка была произведена незадолго до его «продажи». Стоимость — 1,5 млн руб.— «несильно удивила» Ананьева. Он сказал, что участок не очень-то и хороший, пригодный разве что для строительства социального жилья:

— Место «стремное», много «наливаек». Не берег Кокшаги.

Свидетель предположил, что реальная рыночная цена такого участка — 10 млн руб.

Фёдора Ананьева спросили, не пытался ли он сам продать принадлежавший институту участок. Директор ответил, что ему было не до этого. Во время допроса выяснилось, что как минимум дважды к участку на ул. Карла Либкнехта проявляли интерес. Ананьев рассказал, что однажды к нему пришел человек по имени Вадим Сунцев («у него отец замминистра строительства, но я ему не очень верю») и привел «какого—то джентльмена». Они прочитали в газете информацию об этом участке.

— Я сказал им, что все решает Мингосимущества, и они ушли, — сказал директор. Второй раз к нему обратился знакомый, Владимир Желяев. Он попросил выполнить проект планировки этого участка вместе со своим, который располагался по соседству. Но Ананьев сказал, что денег нет и заниматься этой работой он не будет.

Аудиозаписи

Представитель гособвинения исследовала аудиозаписи телефонных разговоров Фёдора Ананьева с женой, знакомым и Натальей Хайрулловой. Она прочла фрагменты расшифровок этих разговоров. В первой из них свидетель рассказывал жене о проблемах из-за земельного участка (возможно, на ул. Карла Либкнехта), о которых стало понятно после посещения банка.

Во второй беседе Ананьев более откровенно и подробно «обрисовал ситуацию» своему знакомому. Три следующих разговора были с Натальей Хайрулловой. Она предупреждала о приезде сына в офис «Марийскгражданпроекта» и узнавала, когда Ананьев сможет подойти к ней в кабинет, чтобы поговорить «о той земле».

После завершения допроса свидетеля адвокат Натальи Хайрулловой Сергей Васильев сказал, что, возможно, Фёдор Ананьев вскоре понадобится защите:

— Пусть далеко не уходит за пределы Марийской республики.

— Сейчас я в отпуске, а потом работать выхожу, если не уволят, — пошутил свидетель.

Выступление Ананьева длилось около четырех часов, поэтому адвокаты обвиняемых предложили отложить допрос Михайловой на другое время. Судья сказала, что свидетельница в начале декабря получит приглашение, и отпустила ее. На следующее заседание представитель обвинения планирует пригласить трех свидетелей.

Суд над Натальей, Робертом и Русланом Хайрулловыми начался 13 октября. Экс-министр государственного имущества Марий Эл обвиняется в получении взятки в 13 млн руб., а ее сыновья — в посредничестве при передаче денег.